Древнерусские жития святых как исторический источник
Василий Ключевский

ГЛАВА VII

Перечень позднейших житий и редакций

   Столетием позже миней митрополита Макария составлены были два новых сборника такого же рода, заслуживающие некоторого внимания в истории древнерусской письменности житий. Один из них написан по поручению троицко-сергиевского архимандрита Дионисия рукою монаха Германа Тулупова из Старицы в 1627-1632 гг., другой составлен священником посадской церкви Сергиева монастыря Иоанном Милютиным и его сыновьями в 1646-1654 гг. По составу своему те и другие четьи-минеи отличаются большим однообразием от Макарьевского сборника: в них вошли почти исключительно памятники исторического содержания, жития и сказания. На этих минеях отразилось движение древнерусской агиобиографии до половины XVII века: в сборнике Макария жития русских святых составляют незаметную группу; в обоих новых сборниках им отведено много места, в минеях Милютина их более сотни, не считая отдельных сказаний. Но при этом оба составителя руководились различными взглядами на свое дело. Герман старался дать место в своем сборнике всему, что находил под руками: он не только переписывал памятники целиком, даже охотно помещал рядом разные редакции одного и того же памятника. Милютин не ограничивался задачей писца и собирателя. Он говорит, что пользовался для своего сборника монастырскими минеями и прологами, писанными Германом Тулуповым, прибавляя, что писал «с разумных списков, тщася обрести правая»; но дорожа местом и временем, он старался сокращать и даже иногда переделывать памятники, любил опускать в житиях предисловия и похвальные слова. Это отнимает много цены у его обширного сборника и позволяет обращаться к нему для изучения известного памятника только при недостатке других списков. ¹
   Литературное однообразие житий после Макария позволяет ограничиться перечнем их в хронологическом порядке, насколько можно восстановить его по уцелевшим указаниям. В 1567 г. иеромонах Ошевенского монастыря Феодосий написал обширное и превосходное по содержанию житие основателя его преп. Александра. ² Сопровождающий биографию обстоятельный рассказ о происхождении ее открывает, каким образом несмотря на 88 лет, отделяющих ее от смерти Александра, дошло до автора столько любопытных подробностей о жизни святого. Брат Александра Леонтий, вскоре по смерти его постригшись в монахи в Ошевенском монастыре, начал диктовать клирикам рассказы о жизни святого. Около 1530 г. игумен Маркелл, обобрав монастырь, уехал в Москву и взял с собою записки. На дороге его убили и записки пропали. Но к отцу Феодосия, священнику села, где родился Александр, часто приходил племянник последнего, и будущий биограф, еще сидя за азбукой, слышал много о жизни пустынника. Потом отец автора переселился в село на Онегу, недалеко от монастыря, и здесь посещал их иеромонах Корнилий, читавший диктованные Леонтием записки и сам участвовавший в их составлении. По смерти отца заняв его место и потом овдовев, Феодосий постригся в Ошевенской обители. Здесь он не нашел никакого писания об основателе, но застал еще древних старцев и родных Александра и, пополнив их рассказами свои сведения о нем, написал биографию. Такие источники позволили автору приложить к жизнеописанию в длинном ряде посмертных чудес не менее любопытный рассказ о дальнейшей судьбе монастыря. Позднее, может быть для чтения в церкви, по труду Феодосия составлено было сокращенное житие, в котором меньше содержания, но больше риторики. ³
   Около того же времени составлено житие Кассиана Учемского. Автор его - бывший игумен Учемского монастыря, где застал уже немногих учеников Кассиана. Кроме этих учеников о Кассиане рассказывал биографу знавший его ферапонтовский старец Силуан. Учемские игумены XVI в. не все известны; изложенные признаки указывают, по-видимому, на игумена Порфирия, по просьбе которого в 1560 г. подтверждена одна грамота Учемского монастыря. ⁴
   Биограф Александра Куштского говорит, что слышал от «отец» своих рассказы об Александре, сообщенные им сотрудниками святого Савватием и Симеоном; по неясному намеку в похвальном слове можно заключать, что оно с житием написано во время царя Ивана Грозного. К житию приложено 22 посмертных чуда: 20-е помечено 1575 годом и им в некоторых списках оканчивается житие, которое, по-видимому, написано около этого времени. ⁵ Выписав, что нашел об Александре в сказании Паисия Ярославова, автор прибавил немного новых известий, не лишенных, впрочем, интереса. В изложении он старался подражать житию Дионисия Глушицкого, откуда почти дословно выписал предисловие.
   Монах Сийского монастыря Иона написал жития Антония Сийского, Сергия Нуромского и Варлаама Важского. Сохранившиеся указания позволяют восстановить историю первого из этих житий. ⁶ Иона в послесловии пишет, что составил свой труд в 7086 (1577-78 г.). Вскоре написана была другая редакция жития царевичем Иваном, сыном Грозного. Из его подробного рассказа о происхождении этой редакции можно видеть, что побудило Сийского игумена Питирима с братией поручить Ионе составление жития: тотчас по окончании последнего игумен с учеником Антония Филофеем поехал в Москву просить царя и митрополита об установлении празднования святому. Игумен с другим Антониевым учеником, новгородским архиепископом Александром, упросил царевича написать житие Антония с похвальным словом и службой. Царевич исполнил просьбу в 1579 г. Он называет «первым писателем» Антониева жития Филофея. Иона, по его словам, написал житие по рассказам учеников Антония, «памятухов житию его», в числе которых упоминает и Филофея. Но одно из посмертных чудес повествует об иноке, который первый начал писать о святом, но был остановлен порицанием прочей братии, которая кричала: «преже сего никто же дерзну писати, а сей убо пишет и жития святых составляет». Это известие можно отнести к Филофею, но не к Ионе, писавшему по просьбе братии: очевидно, последний воспользовался и неконченными записками первого, которого царевич назвал начальным биографом Антония. Царевич прибавляет, что Питирим и Филофей принесли ему «списание о житии» святого, «зело убо суще в легкости написано». Это - труд Ионы, как видно из сличения обеих редакций. Царевич написал новое предисловие и сократил два первые рассказа в труде Ионы; далее он дословно повторил последнего и даже не опустил его послесловия, не назвав только автора по имени, но удержав черты, вовсе не идущие к царственному московскому писателю. Строгий отзыв царевича о своем источнике несправедлив: сам он не прибавил ни одной новой черты к рассказу Ионы, далеко не воспроизвел его обильного любопытными подробностями содержания и превзошел его разве риторикой, не везде удачной. ⁷ - В приписке к житию Сергия Нуромского, сделанной позднее, инок Иона говорит, что написал его в 1584 году, когда был игуменом в Глушицком монастыре, куда Нуромская братия обратилась к нему с просьбой описать жизнь своего основателя. Уцелевшие в актах Глушицкого монастыря известия об игумене Ионе относятся к тому же 1584 г. и не позволяют определить, долго ли жил там биограф. Склад предисловия и приписки в этом житии не оставляют сомнения, что автор его тот же сийский инок. В 1589 г. он уже из Сийского монастыря послан был на Вагу; там дела задержали его всю зиму, заставив долго пробыть в монастыре Варлаама: и здесь братия, давно скорбевшая, что некому написать житие основателя, умолила заезжего биографа воспользоваться «остатком древних отец» для жизнеописания Варлаама. Ни на Нурме, ни на Ваге Иона не застал учеников основателей; этим объясняется скудость обеих биографий сравнительно с житием Антония. Но и немногие сведения о Сергие и Варлааме, записанные Ионой, получены им из надежных источников. В житии Сергия он перечисляет ряд иноков, преемственно передававших один другому в продолжение столетия повесть о жизни святого, пока около половины XVI в. последний из них, игумен Павлова Обнорского монастыря Протасий не записал предания в своих «свитках», которыми Иона пополнил изустные рассказы братии. На подобных источниках основано и житие Варлаама. ⁸
   Житие Геннадия Костромского вместе с службой ему написал ученик его и игумен основанного им монастыря Алексей. В наставлении к братии по поводу жития автор просит отвезти его труд на просмотр к царю Федору и митрополиту Дионисию: следовательно, биография написана в 1584-1587 гг. Она отличается свежестью биографических черт и простотою изложения: автор владеет книжным языком, но мало заботится о риторике. Он целиком поместил в жизнеописании и духовное завещание, продиктованное Геннадием: «бе бо Геннадий не умеяше грамоте». ⁹
   Немного позже составлено житие Геннадиева учителя Корнилия Комельского. Автор называет себя постриженником Корнилия и некоторые рассказы в своем труде оканчивает замечанием, что слышал их от самого святого. Из грамоты патриарха Иова, писанной 21 февр. 1600 г. по поводу установления празднования Корнилию, узнаем, что игумен Иосиф представлял церковному собору в Москве канон святому и житие с чудесами. В одном списке жития уцелела заметка автора, что оно писано в 1589 г. «рукою многогрешнаго Нафанаила Корнильевскаго». ¹⁰ Нафанаил, по-видимому, не был знаком с житием Геннадия и рассказывает о последнем не совсем согласно с Алексеем; рассказ его богаче Алексеева труда биографическими подробностями, - но так же прост и ровен, даже сух и сжат, что возвышает его цену. - К тому же времени, к концу XVI в. можно отнести составление уцелевшего жития другого комельского пустынника Иннокентия. Это краткая записка, очень скудная известиями и исполненная неточностей. ¹¹ Биограф говорит, что некогда в монастыре «много писания о святом бысть», но в 1538 г. казанские татары вместе с монастырем сожгли и эти записки. Биограф писал по уцелевшему преданию, многое забывшему или спутавшему; единственным письменным источником служило ему краткое завещание, приложенное Иннокентием к собственноручному списку монастырского устава учителя своего Нила Сорского.
   Позднейший писец жития Герасима Болдинского называет автора его, игумена Антония, учеником Герасима; но это известие не подтверждается ни его словами в житии, ни его некрологом, написанным в Вологде в XVII веке; напротив, он везде ссылается только на рассказы «достоверно поведущих», не выставляя себя очевидцем. Житие написано по просьбе монахов - учеников Герасима, и, как видно по выражениям автора, в Болдинском монастыре, следовательно, не позже 1586 года, когда автор стал вологодским епископом. Биография отличается обстоятельностью рассказа. Уцелел письменный источник ее, любопытный по происхождению. Перед смертью Герасим призвал к себе Болдинских иноков и игуменов других основанных им монастырей и в присутствии их продиктовал известия о своей жизни и последние наставления братии. Эту предсмертную автобиографию, или «изустную память» Герасима, переписанную «с подлинного слово в слово» в 1576 г. по приказу соборных старцев и игумена Антония, последний целиком внес в свое творение, дополнив ее рассказами учеников основателя. ¹² По труду Антония была потом составлена другая редакция жития, несколько короче и проще изложенная. ¹³

   Казанский митрополит Гермоген, в 1594 г. составивший сказание о местной чудотворной иконе Богоматери, вскоре по обретении мощей Гурия и Варсонофия, в 1596 или 1597 г. описал жизнь этих первых сеятелей христианства в Казани. ¹⁴ При литературном искусстве повесть Гермогена скудна известиями; о жизни Гурия и Варсонофия до приезда в Казань автор замечает, что не нашел «от младенства знающих житие их и отечество известно»; но и деятельность их в Казани изображена в общем очерке, хотя автор и по близости ко времени их жизни, и по своему положению в Казани не мог не знать подробностей.
   Житие Антония Римлянина в сохранившихся списках XVI-XVII в. приписывается Андрею, ученику и преемнику Антониеву по управлению монастырем. В самом житии Андрей не раз называет себя по имени: по его словам, он, священноинок Андрей, принял пострижение в обители Антония, был его послушником и учеником; умирая, Антоний призвал его к себе, сделал его своим духовным отцом и сообщил ему сведения о своей жизни, завещав ему описать ее по смерти. Из другого достоверного источника известно, что Андрей был поставлен игуменом в 1147 и умер 1157. В конце жития читаем, что поручение написать его было повторено Андрею тогдашним епископом Нифонтом (ум. 1156). Но встречаем в житии черты, которые могла занести только позднейшая рука. Было уже замечено другими, что новгородец первой половины XII в., говоря о гривенном слитке серебра, на который Антоний нанял рыболовов, не мог написать в пояснение, что в то время у новгородцев не было денег, а лили они серебряные слитки и их употребляли в торговле. Но точно так же преемник Антония, описывавший жизнь его по поручению епископа Нифонта, не имел нужды прибавлять к имени последнего заметку: «бе бо в то время ему святительский престол держащу». Далее, житие говорит в начале, что Антоний прибыл в Новгород в 1105, а в конце читаем: «поживе с пришествия своего до игуменства лет 14»; ученик Антония не мог не знать, что последний поставлен игуменом в 1131 году. ¹⁵ Поверяя житие современной Андрею летописью, находим в нем другие несообразности, невозможные со стороны современника описываемых событий. Разбирая житие, замечают, что известие его о построении Антонием каменной церкви в монастыре при епископе Никите есть анахронизм, внесенный позднейшим редактором. Но в житии почти все события из жизни Антония на Руси отнесены ко времени Никиты; только поставление в игумены и кончина Антония обозначены временем епископа Нифонта; житие как будто и не подозревает, что между этими епископами был Иоанн (1108-1130), ко времени которого относится все, что рассказывает житие с основания обители Антонием до его игуменства. ¹⁶ Между указанными противоречиями жития есть одно, дающее ключ к объяснению элементов, из которых сложилось житие. Зная, что Антоний посвящен в игумены при Нифонте (по летописи в начале 1131 г.) и пришел в Новгород в 1105 г., биограф, однако ж, уверяет, что Антоний прожил 14 лет от «пришествия» до игуменства и заложил церковь в монастыре «во второе лето по пришествии». В этом двойном противоречии есть не подозреваемая самим биографом правда: церковь основана, по летописи, в 1117 г., следовательно, «пришествие» относится к 1116, ровно за 14 лет до игуменства. У биографа, несомненно, были верные письменные источники. Одним из них, вероятно, служило краткое древнее житие Антония, подобное первой редакции жития Варлаама Хутынского. В рассказе об основании монастыря биограф упоминает о духовной грамоте Антония. Подлинник ее исчез, но в монастыре сохранились позднейшие списки двух грамот Антония. ¹⁷ Одна из них имеет вид купчей и подана была игуменом в 1573 г. царю по поводу тяжбы монастыря с новгородскими посадскими за землю; другая похожа на духовное завещание основателя. В обеих легко заметить черты, не позволяющие считать их подделками; но обе смущают своей внешней формой. В монастырских актах XVI в., относящихся к тяжбе, везде упоминается список только с одной «духовной купчей ободной» грамоты Антония, а выдержки приводятся из обеих: по-видимому, это две части одной духовной и купчая, поданная царю, есть лишь выписка того места из последней, которое было нужно для судебного процесса. Участие позднейшей руки, изменившей подлинный вид грамоты, заметно и в определении цены Антониевой покупки рублями, а не гривнами. Это помогает объяснить известие грамоты, будто Антоний поселился на месте обители по благословению епископа Никиты, умершего за 10 лет до ее основания: в подлиннике, вероятно, имя епископа не было обозначено и вставлено потом по догадке. Известия жития, заимствованные из этих источников, помогают отделить от них черты другого происхождения, поставленные рядом с ними и нередко им противоречащие. В духовной Антоний пишет, что он не принимал имения ни от князя, ни от епископа, но купил для монастыря на свои деньги село Волховское у посадничьих Ивановых детей, Семена и Прокофия; житие, цитуя духовную, говорит об этой покупке, но выше, в конце повести о чудесном прибытии Антония в Новгород превращает этих посадничьих детей в посадников Ивана и Прокофия Ивановичей, которые по просьбе епископа даром отводят под монастырь землю в селе Волховском. В духовной Антоний не говорит, откуда взял 170 гривен на покупку села и тони; житие, выписывая это место духовной, прибавляет от лица Антония, будто деньги взяты «из Пречистая сосуда, сиречь из бочки». ¹⁸ Так биограф ставил рядом под покровом одинакового авторитета документальные и легендарные черты. Можно заметить, что легенда о путешествии Антония из Италии именно и вносит путаницу в житие: автор как будто не знал, как расположить, с какими известиями других источников связать части этой легенды, и расположил их неверно. Происхождение и элементы этой легенды лежат за пределами нашей задачи; но некоторые соображения о ходе ее развития необходимы для подтверждения вывода, что не перо XII в. записало ее в том виде, как она изложена в житии. Житие рассказывает, что по смерти Антония, когда ученик его Андрей открыл епископу и всем людям города тайну прибытия святого в Новгород, «оттоле начат зватися Антоний Римлянин». Но ни в летописях, ни в других памятниках, составленных до половины XVI в., имя его не является с таким эпитетом. Само житие впадает здесь в любопытное противоречие: по его словам, до самой кончины Антония никто не знал «тайны о пришествии его», кроме Никиты и Андрея, а в рассказе о тяжбе с рыбаками за бочку Антоний торжественно на суде за 30 лет до смерти объявляет, что в Риме бросил эту бочку в море, скрыв в ней священные сосуды. Из приложенных к житию похвалы и статьи о чудесах видно, как с половины XVI в. под влиянием воскресавшего предания об Антоние впервые выходили из забвения памятники, связанные с его именем: игумен Вениамин около 1550 г. торжественно поднял лежавший дотоле в пренебрежении на берегу Волхова камень, на котором приплыл Антоний; около 1590 игумен Кирилл открыл в ризнице морские трости, приплывшие с этим камнем, и реставрировал на нем образ Антония, стертый временем. Многолетняя тяжба за землю, купленную Антонием, не могла остаться без действия на обновление предания о нем в памяти местных жителей. - Изложенные замечания, по-видимому, помогают объяснить происхождение жития. В сохранившихся списках оно обыкновенно начинается витиеватым предисловием и сопровождается похвальным словом, статьей о чудесах и длинным послесловием, из которого узнаем, что чудеса описаны постриженником Антониева монастыря Нифонтом в 1598 г. в Троицком Сергиевом монастыре, куда он переселился вслед за игуменом Кириллом, около 1594 г. Нифонт приписывает себе только повесть о чудесах, но при этом дает понять, что прибавил эту повесть к прежде сделанному собственноручному списку жития. ¹⁹ Рассмотренное выше содержание последнего не позволяет считать его творением Антониева ученика, которому оно приписывается. По литературным понятиям, господствовавшим в Древней Руси, иной грамотей, переделав старое произведение, смотрел на свою переделку только как на новый список подлинника и усвоял первому автору, что он мог написать, хотя и не написал. Живя в монастыре Антония, Нифонт первый возбудил мысль открыть и прославить его мощи. Потом он много хлопотал об этом. Для успеха дела необходимо было представить властям приличное житие святого с чудесами и похвалой. В монастыре, вероятно, было предание, что краткая записка о святом составлена Андреем. Переделывая и дополняя другими источниками эту записку к торжеству открытия мощей, последовавшего в 1597 году, Нифонт не только поставил над биографией имя Андрея, но и считал себя в праве говорить в ней от лица последнего. Наконец, новый биограф сам указывает на происхождение анахронизма, который он допустил, отнесши события жизни Антония до игуменства ко времени епископа Никиты: имя ничем не памятного преемника его Иоанна забылось, а мысль открыть мощи Антония пришла Нифонту, по его словам, немного после обретения мощей Никиты.
   В житии основателя Сыпанова монастыря Пахомия, очень мало распространенном в древнерусской письменности, нет никаких прямых указаний на время и место его написания; лишь по некоторым неясным признакам можно относить его появление к концу XVI века. ²⁰ Но его дельный, внушающий доверие и простой рассказ показывает, что поздний биограф имел под руками надежные источники известий об этом подвижнике XIV в.
   Распространенное в рукописях житие митроп. Филиппа составлено кем-то в Соловецком монастыре, по поручению игумена и братии, вскоре по перенесении туда мощей святителя из Отроча монастыря в 1590 году. Автор замечает: «никтоже яже о нем написав нам остави, тем же и аз от инех достоверно поведающих о нем слышах»; но в рассказе об игуменстве Филиппа он нигде не выставляет себя очевидцем рассказываемого. ²¹ Этим объясняются некоторые неточности в рассказе его о жизни Филиппа и на Соловках и в Москве. Сохранилась другая редакция жития, составленная там же: она во многом повторяет первую, короче описывает управление Филиппа русской церковью, но представляет много новых и любопытных черт в рассказе о заточении Филиппа и особенно о его хозяйственной деятельности в монастыре на Соловках. ²²
   В царствование Бориса Годунова приятель его патриарх Иов написал житие царя Федора. Оно изложено слишком официально для литературного произведения и при обилии риторики слишком бедно содержанием для биографа-современника, стоявшего так близко к самому источнику описываемых событий. В рукописях встречается служба преп. Иосифу Волоцкому с известием, что в 1591 г. собором установлено всецерковное празднование его памяти и по этому поводу исправлены были для печатного издания тропарь, кондак, стихиры, канон и на литургии вся служба Иосифу. В службе один канон - «творение Иова патриарха». ²³
   По поручению того же патриарха составлена была пятая, самая обширная и витиеватая редакция жития кн. Александра Невского. Из приписки к ней видно, что автор ее - вологодский архиепископ Иона Думин. Его труд - компиляция, составленная по записке Александрова биографа-современника, по летописи и по двум редакциям жития, написанным по поручению митрополита Макария; новый редактор прибавил от себя новые риторические украшения, 4 чуда 1572 года и пространное похвальное слово. Сводя и переделывая сказания прежних биографов, Иона, однако ж, ведет рассказ от их лица и приписывает им слова, которых не находим в их сочинениях: таким образом, в биографии, написанной по благословению Иова, читаем, что автор беседует с пленными, взятыми Александром в Ледовом бою, и получает от митрополита Макария приказание написать житие Александра, и слушает рассказ старца Рождественского монастыря во Владимире о чуде князя Александра в 1572 году. ²⁴
   Много лет спустя по смерти Нила Столбенского (ум., 7 дек. 1554 г.), около 1580 г. в пустыню его пришел из соседнего Никольского Рожковского монастыря иеромонах Герман и, ушедши через 3 года, воротился туда около 1590 г. Сам уроженец той местности, Герман по рассказам окрестных жителей составил записки о жизни и чудесах Столбенского пустынника, и, считая себя «недовольным писания», долго думал, где найти человека, способного по этим запискам написать житие Нила. Узнал он, что есть в Болдинском Герасимовом монастыре такой человек, инок Филофей Пирогов, и в 1598 г. в Москве на соборе, встретившись с Болдинским игуменом Феоктистом, он вручил ему свои «списки» о жизни и чудесах Нила с просьбой поручить Филофею составление жития. Рассказы странствующих иноков о Ниле уже давно пробудили в Филофее «желание несытно» писать о нем, и когда Феоктист принес ему записки Германа, он составил по ним житие, стихиры и канон Нилу, дополнив известия Германа рассказами странствующих иноков, бывавших на Столобном острове. ²⁵ Так составилось одно из любопытнейших житий. Филофей замечает, что «писал с того вданнаго письма Германом»; можно заключить из этого выражения, что записки последнего целиком вошли в редакцию Филофея, который удержал в своем изложении даже ссылку на рассказы «жителей Осташковских», принадлежащую, очевидно, Герману. ²⁶ Сохранившаяся записка последнего о составлении жития показывает, что он не хуже Филофея владел книжным языком. Житие составлено вскоре по получении записок, впрочем не раньше 1599 года, к которому относится последнее из описанных в нем чудес. Впоследствии, еще до обретения мощей в 1667 г. составлена была другая редакция жития, в которой простой рассказ Филофея, особенно в начале, украшен риторикой и распространен общими местами житий. ²⁷
   Повесть о псковском Печерском монастыре, написанную игуменом Корнилием, продолжали другие, и в начале XVII в. ряд отдельных сказаний сведен был в одно целое. ²⁸ Самая любопытная статья в этом своде - описание монастыря, составленное «в настоящий сей во 111-й (1603) год». Об осаде Пскова Баторием рассказывал автору печерский игумен Тихон, очевидец события; дополняя повесть Корнилия, он ссылается на рассказы, слышанные им от Тихонова преемника Никона; в повести об осаде монастыря поляками в 1611г. автор является участником в защите обители. Трудно решить, принадлежат ли эти указания различным авторам отдельных сказаний, вошедших в свод, или одному редактору его, жившему в Печерском монастыре в конце XVI и начале XVII в. В списке повести начала XVII в. сохранилось известие, что три сказания - о начале Печерского монастыря, об осаде его и Пскова в 1581 г. - впервые собраны в одно целое иноком Григорием при игумене Никоне. ²⁹ Сообщают еще, не указывая источников, что Корнилиево сказание дополняли в 1587 г. игумен Мелетий и потом Иоаким (игумен с 1593 по 1617 г.), что известную повесть об осаде Пскова в 1581 г. написал иеромонах Псковского Елеазарова монастыря Серапион. ³⁰ Составитель рассматриваемого свода, в своем сокращении этой повести передавая рассказ ее о видении Богородицы на стене Пскова кузнецом Дорофеем, прибавляет, что читал об этом «в писании певца Митрофана».
   Встречаем писателей, соединявших свои труды над одной и той же литературной работой. В рукописях сохранилась служба великому князю московскому Даниилу, написанная по благословению патриарха Иова воеводою Семеном Романовичем Олферьевым и иноком переяславского Даниилова монастыря Сергием. Неизвестно, ими ли составлено и житие князя, встречающееся в списках XVII в. Ряд посмертных чудес в нем оканчивается известием о восстановлении Даниилова монастыря в царствование Ивана Грозного. По словам жития, «сказание, еже во древних летописаниих явлено, сие и зде предложися»; нового в житии разве только взгляд на характер и деятельность князя, любопытный по своему противоречию фактам, которые излагает сам биограф. ³¹ По сохранившемуся описанию чудес Романа, углицкого князя ХIII века, чудотворение от мощей его началось 3 февраля 1605 г., и тогда же, по поручению патриарха Иова, казанский митрополит Гермоген свидетельствовал мощи святого князя, а Семен Олферьев с иноком Сергием написали повесть о нем, стихиры и каноны. Житие с первыми чудесами погибло во время разорения Углича в 1609 году; сохранилась только служба князю и описание чудес с 2 по 12 марта 1605 года. ³² По-видимому, одного из названных писателей имел в виду архиепископ Филарет, сообщая известие, будто углицкий инок Сергий в 1610 г. описал чудеса Паисия Углицкого и переделал записки о его жизни. ³³ В рукописях встречаем две редакции жития Паисия, краткую и пространную с позднейшими прибавлениями. Из рассказа автора о происхождении последней видно, что она составлена после литовского погрома на основании какой-то «истории», вероятно летописной повести о городе Угличе. ³⁴ В ней можно заметить несколько анахронизмов; но присуствие мелких подробностей в рассказе о некоторых событиях и хронологических пометок, согласных с другими известиями об Угличе, заставляет думать, что автор пользовался довольно древним и обстоятельным письменным источником. В краткой редакции почти все эти подробности и хронологические указания опущены; в остальном она большею частью дословно сходна с пространной; но трудно решить, была ли она позднейшим сокращением этой последней или одним из ее источников. Ни в ней, ни в пространной редакции нет ясного подтверждения известия, будто житие Паисия написано иноком Сергием в 1610 году. ³⁵ Существование старой местной летописи подтверждается «повестью о граде Угличе», составленной во второй половине XVIII века. ³⁶ Она начинается более курьезными, чем любопытными преданиями и догадками о происхождении и древнейшей истории Углича, обычными в старых и новых наших исторических описаниях городов; но в дальнейшем изложении выступают ясно местные летописные источники. Для нас эта повесть любопытна тем, что вместе с извлечениями из сохранившихся житий углицких святых Кассиана и Паисия она приводит отрывки из житий, которых нет в известных рукописных библиотеках. Так, находим в ней обстоятельный рассказ об ученике Паисия Вассиане Рябовском, по складу своему не оставляющий сомнения, что он выписан из жития Вассиана; не менее любопытно сказание о современнике Паисия, ростовском иноке Варлааме, в 1460 г. основавшем монастырь близь Углича на реке Улейме. ³⁷
   При патриархе Иове в деле литературного прославления памяти святых трудился кн. С. Шаховской. По поручению патриарха написал он похвальное слово святителям Петру, Алексию и Ионе; кроме того, известно его похвальное слово устюжским юродивым Прокопию и Иоанну и повесть о царевиче Димитрие Углицком. В обоих первых произведениях автор обнаружил хорошее знакомство с риторическими приемами агиобиографии; но биографические сведения его о прославляемых святых ограничиваются тем, что он нашел в их житиях. ³⁸
   В духовной столбенского строителя Германа, писанной в 1614 году, упоминается канон Василию, московскому блаженному. В каноннике Евфимия Туркова, игумена Иосифова монастыря, писанном в конце XVI в., встречаем этот канон с известием, что он - творение старца Мисаила Соловецкого. ³⁹ Сохранилось житие блаженного, очень скудное биографическим содержанием, но многословное и скорее похожее на похвальное слово, чем на житие; чудеса, приложенные к житию, начались в 1588 году; в рукописях житие, кажется, появляется не раньше XVII века: это указывает приблизительно на время его составления. ⁴⁰
   В предисловии к житию Кирилла Новоезерского, выписанном из жития Евфимия Великого, нет указаний ни на автора, ни на время появления жития; ряд посмертных чудес не одинаков в разных списках, и трудно угадать, где остановился биограф и откуда начинаются позднейшие прибавки. ⁴¹ Слово об открытии мощей Кирилла, написанное в половине XVII века очевидцем события, рассказывает, что в 1648 г. братия Новоезерского монастыря послала боярину Борису Морозову житие Кирилла с чудесами при жизни и по смерти. Из посмертных чудес 14-е помечено 1581 годам, а о 17-м автор замечает: «се новое и преславное чудо, еже видехом очию нашею». Наконец, одно чудо Кирилла при жизни биографу сообщил Дионисий, первый по времени сотрудник и ученик святого, пришедший к нему в пустыню в 1517 г. Из всего этого можно заключить, что житие писано в первые годы XVII в. монахом, вступившим в монастырь Кирилла в конце XVI в. В этом житии можно заметить несколько мелких неточностей; но весь запас биографических известий почерпнут, по-видимому, из хороших источников: кроме изустных сообщений учеников Кирилла автор намекает и на записки, замечая, что «древле бывшая знамения и чудеса отцем Кириллом списана прежними отцы», потрудившимися в его обители.
   Сохранилось витиеватое описание чудес Кирилла Челмского в XVII веке, составленное во второй половине этого столетия Иоанном, священником села около Кириллова монастыря. Сообщая две-три биографические черты о Кирилле и называя его братом Корнилия Комельского, Иоанн признается, что больше ничего не знает о святом, но что были записки о его жизни, пропавшие во время литовского разорения. В известном нам списке к этим чудесам приложена повесть о жизни Кирилла, начинающаяся прямо рассказом «о пришествии Кирилла на Челму гору в лето 6824-е»; начала и некоторых частей в средине, очевидно, не достает. ⁴² Биография оканчивается рассказом об исцелении старца Антония, который в детстве посещал Челмского пустынника. Подробности о жизни Кирилла и особенно Челмской обители по смерти его не позволяют думать, что биография составлена на основании позднего изустного предания, которое было для Иоанна единственным источником сведений о Кирилле; притом биографические известия Иоанна не вполне согласны с этим житием. Но рассказ, на котором прерывается последнее, не дает достаточного основания думать, что оно составлено в половине XV в. Изложение его проще Иоаннова описания чудес, но отличается складом и приемами позднейшего времени; притом едва ли можно считать писателем половины XV в. биографа, который говорит о Кирилле, что он подражал многим угодникам, просиявшим в северной Чудской стране по различным городам и островам морским; наконец и в этом житии братом Кирилла является Корнилий Комельский, следовательно, оно написано, когда прошло достаточно времени для такой ошибки, т. е. в конце XVI в. или в начале XVII. Эту ошибку можно объяснить только предположением, что биограф смешал Комельского пустынника с Корнилием Палеостровским, о котором рано забыли даже в Онежском крае. ⁴³
   Дружина Осорьин, сын муромского помещика и биограф своей матери Иулиании, известен по грамотам 1625-1640 гг. как губной староста города Мурома. Биография матери написана им вскоре по погребении другого сына ее в 1614 году, когда открыли ее гроб. ⁴⁴ Разбор этого жития - дело историко-литературной критики, которая уже не раз обращалась к нему. Черты помещичьего быта XVI-XVII в. в этой биографии отступают для читателя на второй план перед ее литературным значением: это собственно не житие, а мастерская характеристика, в которой Осорьин нарисовал в лице своей матери идеальный образ древнерусской женщины. После повести современника об Александре Невском Осорьин едва ли не впервые выводит читателя из сферы агиобиографии и дает ему простую биографию светской женщины, даже перед смертью не сподобившейся ангельского образа. Необычной задаче труда соответствует и его внешняя форма: начав его предисловием в духе житий, Осорьин описал жизнь матери не без литературных украшений; но сыновнее чувство помогло ему выйти из тесных рамок агиобиографии и обойтись без ее условных красок и приемов.

   Житие затворника Иринарха, подвизавшегося в Борисоглебском монастыре на Устье, написано учеником его Александром по завещанию учителя и, как можно думать, вскоре после его кончины в 1616 г. Одно из последних посмертных чудес, приложенных к житию, помечено 1653 годом, а последнее 1693; но по изложению их видно, что они записывались позднее жития постепенно, разными людьми и даже в разных местах. ⁴⁵ Простой рассказ Александра, сообщая несколько любопытных черт из истории Смутного времени, особенно ярко рисует падение монастырской дисциплины и нравственную распущенность, обнаружившуюся в русском монашестве с половины XVI в.

   Несколько любопытных черт из жизни сельского населения на Дальнем Севере дает длинный ряд чудес, приложенных к сказанию об Артемие Веркольском, писанному жителем Верколы по благословению митрополита новгородского Макария (1619-1627). Этот ряд, начинаясь с 1584 года, оканчивается чудом 1618 и с 1605 г. записывался автором со слов самих исцеленных: по-видимому, сказание составлено вскоре по принятии епархии Макарием в управление. ⁴⁶
   В рукописях XVI в. встречается простое по составу и изложению житие Макария Желтоводского, без ясных указаний на время и место написания. ⁴⁷ Герман Тулупов поместил в сборнике 1633 г. другую, более пространную редакцию жития, составленную бойким пером, с изысканной витиеватостью. Этот редактор, сказав, что и до него писали о Макарие, прибавляет: «еже что от слышавших и видевших и писавших известихся, сие просто и вообразих». Биографические известия этой редакции взяты из первой большею частью с переделкой изложения, иногда в дословном извлечении. ⁴⁸ Патриарх Филарет в 1619 г. писал царю, что произведено церковное следствие о чудесах Макария, спрошены 74 исцеленных; патриарх обещал прислать и житие с подлинной росписью чудес. ⁴⁹ В новой редакции прибавлено к чудесам прежней еще 6, и первое из них помечено 1615 годом; но нет намека ни на церковное следствие, ни на многочисленные исцеления, о которых писал Филарет.
   Житие Галактиона, сына казненного кн. Ивана Вельского, любопытно чертами, характеризующими древнерусский взгляд на отшельничество. ⁵⁰ Лет через 30 по смерти Галактиона (ум. 1612), по поводу построения жителями Вологды храма и обители в искусственной пустыне Галактиона, архиепископ вологодский Варлаам (1627-1645) поручил составить его житие одному из иноков, вступивших в новый монастырь. Впоследствии прибавили к житию чудо 1652 года, записанное казначеем Ефремом и братией со слов исцеленного.
   В XVII в. соловецкая братия произвела новый ряд сказаний о святых. Повесть о сотруднике Зосимы и Савватия Германе составлена, как видно, вскоре по обретении мощей его в 1627 году: описывая кончину Германа, биограф, соловецкий инок, писавший, по его словам, в старости, замечает, что слышал об этом давно, еще в юные годы, от старца, который помнил, «како преставися и где погребеся авва Герман». ⁵¹ Биограф сам указывает источник своих сведений о жизни Германа: «что обретаем в житии преподобных о сем постнице, то и пишем». Его повесть - выборка известий о Германе из старой биографии Савватия и Зосимы, из которой дословно выписан и рассказ Досифея о ее составлении. - Сохранились записки о соловецком игумене Иринархе (1614-1626), составленные соловецким монахом, потом колязинским игуменом Иларионом. ⁵² На время составления их указывает одно из прибавленных позднее видений монастырского кузнеца, которому во сне Иринарх велел сказать Илариону, чтобы он не кичился своим умом: это было в 1644 г. В записках изложен ряд отдельных рассказов о посмертных явлениях Иринарха разным инокам и беломорским промышленникам, со слов которых они записаны без притязаний на литературное искусство: только в начале передан один эпизод из последних дней игуменства Иринарха. - Соловецкий монах Сергий, потом ипатьевский архимандрит, бывший очевидцем перенесения мощей Иоанна и Логгина Яренгских в 1638 году, вскоре после того написал витиеватое сказание об этих чудотворцах, не лишенное литературного искусства и оригинальных приемов. ⁵³ Он говорит, что нашел о чудесах святых «на хартиях написано невеждами простою беседою, не презрех же сего неукрашено оставит». Еще в конце XVI в. соловецкий монах Варлаам, живший в Яренге в качестве монастырского прикащика и приходского священника, написал тетради о явлении и чудесах Иоанна и Логгина. В одной соловецкой рукописи сохранились отрывки из этих тетрадей вместе с другими записками и документами по делу о яренгских чудотворцах, служившими материалом для Сергиева сказания. ⁵⁴ - По указаниям на разложение монастырского общежития и на условия монастырской жизни в Поморском крае XVII в. очень любопытно житие соловецкого постриженника Дамиана Юрьегорского. Оно составлено не позже половины XVII века: в двух приложенных к нему чудесах ясно указано, что они записаны особо после жития, а первое из них относится к 1656 году. ⁵⁵ Неизвестно, кем и где написано это житие. Впоследствии составлен был ряд повестей о соловецких пустынниках первой половины XVII в., из среды которых вышел Дамиан, и здесь находим известие, что эти повести писаны самовидцами, жившими на Соловках; одним из них был монах Иларион, живший около соловецкой пустыни Дамиана: по-видимому, это автор записок об Иринархе. ⁵⁶ Две из этих повестей - об Андрее и Дамиане - выписаны из указанного жития последнего. - Чудеса Савватия и Зосимы продолжали записывать в Соловецком монастыре и после игумена Филиппа: в рукописях XVII в. встречается ряд их, идущий до половины XVII в. В них есть любопытные историко-географические указания и рассеяно много ярких черт из жизни Поморья того времени. В 1679 г. по поручению соловецкого архимандрита Макария службы соловецким основателям и записки о них Максима Грека и Досифея с позднейшими чудесами, исправленные, соединены были в один сборник, которому дали название Соловецкого патерика. ⁵⁷
   Две части, из которых состоит житие Адриана Пошехонского, повесть о жизни его и слово об открытии мощей в 1626 г. с чудесами, затем следовавшими, писаны в разное время. В первой, подвергшейся позднейшим поправкам, уцелели указания на автора, писавшего в конце царствования Ивана Грозного: он молится о победе над поганым царем Девликерием. ⁵⁸ Слово о мощах составлено в 1626-1643 гг., когда совершились рассказанные в нем чудеса, которые автор описывает как очевидец или со слов исцеленных. Составители обеих частей жития плохие грамотеи: стараясь выражаться по-книжному, они постоянно впадают в тяжкие грамматические ошибки и сбиваются на разговорную речь. Зато безыскусственный рассказ обоих полон любопытных подробностей об отношениях пустынников к крестьянам, о монастырском и сельском быте XVI и XVII в.
   Житие Адриана и Ферапонта Монзенских принадлежит к числу любопытнейших источников для истории древнерусской колонизации, но испорчено противоречиями в хронологическом счете, какой ведет оно описываемым событиям. По недостатку известий едва ли возможно вполне разъяснить эти противоречия. Биограф приводит известие, что Ферапонт преставился в 1585 году, прожив в Монзенском монастыре 2,5 года. ⁵⁹ Но по счету самого автора голод 1601 г. был 13 лет спустя по смерти Ферапонта; точно так же по его счету Адриан скончался в 1619 чрез 30 лет по смерти Ферапонта; притом Монзенский монастырь основался не раньше 1595, когда собрат Адриана Пафнутий, сбиравшийся идти с ним на Монзу, сделался Чудовским архимандритом; наконец, по ходу рассказа в житии, Ферапонт был еще жив во время ссоры Монзенской братии с игуменом Павлова Обнорского монастыря Иоилем, который занимал это место в 1597-1605 гг. ⁶⁰ Биограф говорит, что кончил житие чрез 39 лет по смерти Ферапонта. Но оно написано много лет спустя по приходе автора в обитель, когда он стал уже строителем монастыря и иеромонахом; а он сам говорит, что пришел в монастырь в 1626. По-видимому, Ферапонт умер в 1598-1599 г. и хронологические заметки биографа не все точны; надежнее его указания на упоминаемые им лица. Написав биографию, он послал в Прилуцкий Димитриев монастырь попросить у игумена Антония для поверки своего труда записок его о Монзенском монастыре, но узнал, что Антония уже нет на свете; следовательно, житие написано около 1644 года, когда умер Антоний. ⁶¹ Эти хронологические неточности отчасти объясняются источниками биографа. Поступив послушником в келью второго игумена монзенского Григория, он прочитал у него «краткое писание» о начале монастыря. Потом в Прилуцком монастыре иг. Антоний, бывший духовником Адриана, дал ему писание, в котором «многа написана быша» о Монзенском монастыре и о Ферапонте. Биограф читал долго это писание, но не снял с него копии, а впоследствии оно утонуло на Двине вместе с другими вещами Антония. Было и другое писание о жизни и чудесах Ферапонта, составленное первым Монзенским игуменом, так же Антонием по имени, перешедшим потом в Воскресенский солигалицкий монастырь; но когда биограф явился к нему попросить этих записок, их автор с сердечным сокрушением объявил ему, что они сгорели вместе с его книгами в Солигаличе. Таким образом, биограф дополнял сообщенное Григорием краткое писание лишь изустными рассказами современников Ферапонта и тем, что удержалось в его памяти из записок Адрианова духовника. Из последних чудес в житии видно, что автор стал потом игуменом монастыря; но по недостатку известий нет возможности угадать имя этого третьего Монзенского игумена. Интерес биографии увеличивается простотою изложения и состава, которая сообщает ей характер первоначальных необработанных записок.
   Сохранилось краткое житие московского юродивого Иоанна - Большого Колпака с известием, что оно написано в Москве в 1647 г. «рукою многогрешнаго простаго монаха, а не ермонаха». Любопытнее более обширная и простым языком изложенная записка о кончине и чудесах Иоанна, которой пользовался автор жития. В чудесах, относящихся к 1589-1590 гг., много любопытных указаний для топографии Москвы в XVI в., и, судя по их изложению, они извлечены из памятной книги Покровского собора, в которую записаны были вскоре по смерти Иоанна в 1589-90 г., по-видимому, тогдашним протопопом собора Димитрием. ⁶²
   Житие Тихона Луховского с 70 посмертными чудесами составлено в 1649 году, как видно по последнему из них. ⁶³ Жизнь святого описана кратко по преданиям, какие хранились в обители, образовавшейся потом на месте уединения Тихона, и между окрестными жителями; но эти скудные известия любопытны по указанию на начало города Луха и нескольким характеристическим чертам русского отшельничества в XV-XVI в. Чудеса извлечены биографом из памятных монастырских книг, в которые они записывались со времени обретения мощей Тихона в 1569 г.
   В печатных изданиях жития Никандра Псковского 1799 и 1801 г. читаем, что в 1686 г. было церковное свидетельство мощей пустынника и лица, производившие дело, «сложивше службу и описавше житие и чудеса» преподобного, препроводили эти произведения в Москву. ⁶⁴ Но в этих изданиях сохранились следы, показывающие что обыскная комиссия только переделала прежде написанную биографию. Уже в 1684 г. одно из чудес было вписано в готовую книгу жития и чудес Никандра; в предисловии к печатной редакции автор пишет, что слышал о святом «от ученик его, исперва с ним добре жительствовавших». У биографа, писавшего 105 лет спустя по смерти Никандра, эти слова могут значить, что он воспользовался старым житием, составленным учениками святого. В рукописях сохранилось житие Никандра, относящееся к печатному изданию как более простая и древняя редакция. ⁶⁵ В продолжение XVII в. до 1686 г. к прежним чудесам приписывались дальнейшие, внесенные в печатную редакцию; по одному из них, относящемуся ко времени новгородского митрополита Аффония, видно, что старая биография написана еще в первой половине XVII в. Редакция 1686 г. составлена, как видно по ее намекам, тогдашним игуменом Никандрова монастыря Евфимием. Она не везде точно воспроизводит старую редакцию. В хронологических показаниях обе противоречат себе и друг другу.
   В Вологде в 1649 г. записаны очевидцем 25 чудес Герасима, совершившихся в 1645-1649. Автор говорит, что до него была написана повесть о древних чудесах святого, погибшая во время разорения Вологды. Любопытнее чудес извлеченное откуда-то и предпосланное им летописное известие о приходе Герасима в 1147 г. на реку Вологду и об основании им монастыря в диком лесу, где потом образовался город Вологда. Рядом с этим известием в рукописях встречается некролог биографа Герасима Болдинского, вологодского епископа Антония, составленный в Вологде, по-видимому, в начале XVII века, с двумя чудесами 1598 г. ⁶⁶
   Основатели Черногорского монастыря на Пинеге не были причислены к лику святых; но вместо жития их сохранилась повесть об основании обители и о двух чудотворных иконах, в ней находящихся, владимирской и грузинской. На время составления повести указывает последнее чудо, совершившееся «в нынешнее настоящее время», в 1650 г. Автор - инок Черногорской обители, который вместе с другими помогал в 1603 г. первому игумену ее Макарию в расчистке пустыни. ⁶⁷ Повесть дает любопытные указания на движение и средства монастырской колонизации в далеком северном крае.
   Несколько любопытных подробностей из истории Смутного времени сообщает житие астраханского архиепископа Феодосия. В 1617 г. в Москву приезжал из Астрахани протопоп с «явленным списком» чудес Феодосия и с просьбой перевезти тело его из Казани в Астрахань. Житие оканчивается рассказом об этом перенесении и написано, по-видимому, немного после того по поручению местных церковных властей, на что указывает официальный тон рассказа, много ослабляющий интерес биографии. ⁶⁸
   Пожар в 1596 г. истребил повесть о жизни и чудесах Арсения Комельского, хранившуюся в его монастыре. После игумен и братия нашли в кладовой малую хартию о жизни Арсения и поручили составить житие иноку Иоанну, который переписал хартию, дополнив ее рассказами братии и чудесами XVII в. Эти чудеса относятся к 1602-1657 гг., но последние из них, по-видимому, приписаны к житию после. Впрочем, сам Иоанн намекает, что писал житие, когда самовидцев Арсения уже не было в монастыре; оттого рассказ его при своей простоте не богат подробностями, сух и отрывочен. ⁶⁹
   В одной рукописи XVII в. находим чудо Новгородского архиепископа Ионы с крестьянином Яковом Маселгой, записанное в 1655 году, и 8 других чудес, относящихся, по-видимому, также к половине XVII в. и любопытных как по некоторым бытовым чертам, так и по безыскусственному изложению, напоминающему рассмотренные выше редакции житий Николая чудотворца и Михаила Клопского. ⁷⁰    В XVII в. составлен ряд сказаний о подвижниках Кожеозерского монастыря, получивший от позднейшего писца название летописи. Сказание об основании монастыря и о первом строителе его Серапионе написано каким-то монахом, пришедшим в Кожеозерский монастырь во второй год по смерти Серапиона - 1613. Это очерк, не лишенный любопытных указаний, но вообще краткий и не вполне точный в подробностях, хотя автор писал по рассказам сотрудников Серапиона. ⁷¹ Житие Никодима Кожеозерского сохранилось в двух редакциях: кроме известной подробной повести есть краткая записка о нем, более древняя и остававшаяся неизвестною. ⁷² Составитель этой последней не называет себя по имени, а пишет, что о явлениях митрополита Алексия и троицкого архимандрита Дионисия Никодим «за седмь месяц до отшествия своего сказа мне смиренному». Симон Азарьин в житии Дионисия говорит, что постриженник Кожеозерского монастыря Боголеп Львов об этих явлениях «от преп. инока Никодима пустынножителя уверився и от его Никодимовых уст слышав таковая, и писанию предаст». В другом месте жития Симон замечает, что он читал эту «повесть» Боголепа. По этим и другим указаниям всего вероятнее, что Боголеп был автором краткого жития. По чудесам, приложенным к пространной редакции, видно, что она составлена в 1649-1677 гг. каким-то Кожеозерским иеромонахом, который не знал Никодима при жизни и писал о нем по рассказам других. Он не указывает прямо в числе своих источников на краткую записку, но последняя вся вошла в его рассказ большею частью дословно. Сравнение обеих редакций дает редкую в древнерусской агиобиографии возможность видеть, что такое те первоначальные памяти или записки, о которых так часто говорят позднейшие украшенные редакции, и как они переделывались в последние. Новый редактор прибавил рассказы «самовидцев житию» Никодима о его отшельнической жизни, о которой очень кратко говорит записка; сверх того, он переплел рассказ последней общими биографическими чертами, почерпнутыми из древнерусского понятия о подвижнике, а не из какого-либо фактического источника.
   Житие Ефрема Новоторжского сохранилось в поздней и плохой редакции, которая состоит из бессвязного ряда статей и всего менее говорит о жизни Ефрема. Биограф рассказывает предание, будто в начале XIV в. тверской кн. Михаил, разорив Торжок и обитель, увез древнее житие Ефрема в Тверь, где оно скоро сгорело; в 1584-1587 гг. при митрополите Дионисие установлено было празднование Ефрему, и «благоискусные мужи града Торжка» сложили ему службу. Биограф передает смутные биографические черты и даже немногие известия о святом и его братьях в киевском патерике и других древних памятниках заимствовал не прямо из источников, а из сообщения иеромонаха Юрьева монастыря Иоасафа, которое вставлено в житие без всякой литературной связи с ним. Сказание о перенесении мощей в 1690 году, приводя известия из этого жития, называет его «древним писанием». ⁷³ На время составления жития указывает последнее из приложенных к нему перед похвалой чудес XVI-XVII века, относящееся к 1647 году: автор описал его как современник. Похвальное слово сопровождается еще одним чудом 1681 г., которое, как видно из его предисловия, описано позднее тем же автором.
   В половине XVII в. составлена повесть о обретении мощей Геннадия Костромского в 1644 г. с двумя чудесами, из которых одно любопытно по рассказу о борьбе за земельный вклад в монастырь между дворянином, хотевшим постричься, и его матерью. ⁷⁴ Около того же времени написана повесть о обретении мощей Даниила Переяславского с чудесами XVII в. - едва ли не тогдашним игуменом Данилова монастыря Тихоном, который в 1652 г. вместе с ростовским митрополитом Ионою свидетельствовал мощи святого. ⁷⁵ К житию Антония Сийского прибавлен ряд статей о чудесах XVII в. до 1663 г., описанных в разное время разными авторами; из них повесть о чудотворной иконе в монастыре написана вскоре после пожара в 1658 г. сийским игуменом Феодосием. ⁷⁶
   Краткие известия об Иродионе Илоезерском с чудесами его в XVII в. были записаны по поводу церковного следствия о жизни и чудесах его, произведенного в 1653 г. архимандритом Кириллова Белозерского монастыря Митрофаном (1652-1660). О сведениях, добытых следствием, в списках повести замечено: «и то им, архимандритом Митрофаном, зде вкратце изобразися». ⁷⁷
   Позднейший биограф Трифона Печенгского говорит, что первое житие, писанное «самовидцами», пропало во время разорения монастыря шведами в 1589 г., но чтители святого сохранили сведения о нем в малых книжицах и кратких записках, из которых и составилась уцелевшая биография. ⁷⁸ При чтении жития легко заметить разницу в изложении двух его половин: в первой жизнь Трифона до основания монастыря описана стройно, но в самых общих чертах, как она хранилась в памяти поздних иноков этого монастыря; вторая составлена из нескольких отрывочных рассказов. Житие написано во второй половине XVII в. не раньше Никонова патриаршества, если последнее чудо, относящееся к этому времени, не прибавлено к житию другой позднейшей рукой. Пользование скудным фактическим содержанием биографии в связи с известиями летописи не представляло бы особенных затруднений, если бы их не создали исследователи. Когда Трифон просвещал лопарей на Печенге, тоже святое дело делал на Коле соловецкий монах Феодорит, о котором любопытные биографические сведения сообщил сын его духовный, кн. Курбский, в своей истории царя Ивана. ⁷⁹ Курбский не все периоды жизни Феодорита знал одинаково и особенно неясно изобразил его деятельность на далеком Севере: Однако ж по его указаниям можно видеть, что Феодорит прибыл на Колу незадолго до 1530 года; чрез 20 лет, просветив местных Лопарей и основав при устье Колы Троицкий монастырь, он покинул Север и в 1551-1552 г. сделался архимандритом Евфимиева монастыря в Суздале. ⁸⁰ Курбский ни слова не говорит о Трифоне; но исследователи старались с точностью определить его отношение к Феодориту. ⁸¹ Одним хотелось заставить обоих просветителей действовать вместе, и они достигли этого очень просто. Упомянув о старце, которого нашел Феодорит в Кольской пустыне и с которым прожил там лет 20, Курбский прибавляет: помнится мне, звали его Митрофаном; ясно, заключают исследователи, что это - мирское имя Трифона, и согласно с таким выводом переделывают по-своему известия и Курбского, и Трифонова биографа. Другим хочется доказать, что оба просветителя не знали друг друга, и, разъясняя житие Трифона, они спрашивают: когда Трифон, подготовив лопарей к крещению, испросил у новгородского архиепископа разрешение построить церковь на Печенге, почему владыка тотчас не послал туда священника? Ясно, отвечают они наперекор житию, что Трифон просветил лопарей и начал строить церковь во время междуархиепископства (1509- 1526) в Новгороде. ⁸² Сличение жития Трифона и сказания Курбского с другими источниками делает лишними подобные догадки. Максим Грек и Лев Филолог, со слов соловецких монахов, согласно с летописью говорят, что в 1520-х годах среди мурманской и кандалакской лопи обнаружилось сильное движение к христианству. Если о Феодорите не сохранилось особого предания в местном населении, это объясняется тем, что он был одним из многих виновников этого движения, забытых позднее приходившими русскими поселенцами. ⁸³ Неизвестны сеятели христианства на Кандалакском берегу, откуда в 1526 г. явились в Москву лопари с просьбой об антиминсах и священниках; но известие летописи о такой же присылке в Новгород с Колы в конце 1531 г. указывает на плоды деятельности иеродиакона Феодорита с старцем Митрофаном. В 1534 и 1535 г. по поручению архиепископа иеромонах Илия объезжал инородческие поселения новгородской епархии, истребляя в них остатки язычества; Трифон, по его житию, встретив этого Илию в Коле, упросил его освятить построенную за 3 года перед тем церковь на Печенге и крестить Лопарей. Трифон бывал в Коле; Курбский пишет, что Феодорит в конце своей жизни ездил с Вологды в Колу и на Печенгу. Таким образом, оба просветителя, действуя в разных местах, почти в одно время достигли успехов, основали монастыри и легко могли завязать взаимные сношения. ⁸⁴

   Житие княгини Анны Кашинской скорее можно назвать риторическим упражнением в биографии: крайне скудные сведения об Анне автор так обильно распространил сочиненными диалогами и общими местами, что среди них совершенно исчезают исторические черты. Автор пользовался сказанием о кн. тверском Михаиле, но воспроизводил его не совсем точно. К житию прибавлены повесть о обретении мощей в 1649 г., о перенесении их ростовским митроп. Варлаамом (ум. 1652) и о чудесах в XVII в. По некоторым указаниям видно, что перенесение и чудеса описаны отдельно от жития, первое прежде, вторые после, и, по-видимому, другим автором, «самовидцем бывшим чудесем ея, писанию же предати замедлившим»; последнее чудо 1666 г. описано особо от прежних и прибавлено к ним после. Отсюда видно, что житие составлено около 1650 г. по поводу обретения мощей. ⁸⁵
   Житие Иова, основателя Ущельского монастыря на Мезени, - необработанная записка без литературных притязаний. О происхождении Иова автор ничего не знает; первые биографические сведения почерпнуты им из благословенной грамоты 1608 г., данной Иову новгородским митр. Исидором, из которой в записке сделано извлечение. К этому прибавлен краткий рассказ об основании монастыря на Ущелье в 1614 г. и о смерти Иова от разбойников в 1628. Записка о жизни Иова сопровождается длинным и сухим перечнем чудес 1654-1663 гг., при описании которых она, очевидно, составлена. ⁸⁶
   Для истории нравственной жизни древнерусского общества любопытна повесть о священнике Варлааме, который жил в Коле при царе Иване и наказал себя за убийство жены тем, что с трупом ездил на лодке, не выпуская весла из рук, по океану мимо Св. Носа, «дондеже мертвое тело тлению предастся», и потом подвизался иноком в пустыне около Керети. Посмертные чудеса Варлаама, ставшего покровителем беломорских промышленников, автор записывал со слов спасшихся от потопления и приезжавших в Керет, где покоился Варлаам; одно из этих чудес записано в 1664 г. и указывает приблизительно на время составления повести. По всей вероятности, автор был монах, живший в Керети в качестве сельского священника и прикащика Соловецкого монастыря, которому с 1635 г. принадлежала вся эта волость. ⁸⁷
   По поручению казанского митрополита Лаврентия (1657-1673) монах свияжского Успенского монастыря Иоанн написал житие основателя этого монастыря, казанского архиепископа Германа с чудесами и надгробным словом; последнее, как видно, было даже произнесено автором публично в Казани. Житие и слово изложены очень витиевато, «широкими словесами», по выражению автора, но скудны известиями. ⁸⁸ Поздний биограф откровенно признается, что многого не знает о Германе и не нашел никого из его современников; не раз он просит читателя не требовать от него подробностей, ибо темное облако забвения покрывает память святого, благодаря отсутствию старых записок о нем.
   Житие Трифона, просветителя пермских остяков, упоминает о смерти ученика его Досифея, жившего 50 лет по смерти учителя, следовательно, написано не раньше 1662 года. ⁸⁹ Но события жизни Трифона были еще свежи в памяти неизвестного биографа; на это указывают многочисленные и любопытные подробности в его рассказе. Он имел под руками письменные источники, ссылается на послания Трифона, точно обозначает грамоты, полученные им в Москве. Хотя в начале биографии он старался подражать Епифаниеву житию Сергия, но в дальнейшем изложении это не помешало ему рассказывать простодушно и откровенно, не заботясь, по-видимому, о том, в каком свете изображает Трифона его рассказ.
   В некоторых списках XVII в. к житию Прокопия Устюжского с чудесами, описанными в XVI в., прибавлен ряд новых чудес 1631-1671 гг.; последнее из них есть любопытная для истории народных поверий легенда о бесноватой Соломонии, записанная устюжским попом Иаковом в 1671 г. Эти чудеса сопровождаются двумя похвальными словами, написанными, судя по упоминаемым в них святым, в XVII веке. ⁹⁰ - Во второй же половине XVII в. описана жизнь других юродивых, Симона Юрьевецкого и Прокопия Вятского. Житие первого сохранилось в нескольких редакциях. Около 1635 г. послано было из Юрьевца в Москву к патриарху Иоасафу писание о житии и чудесах Симона. Редакция жития, по-видимому наиболее близкая к этому писанию по происхождению и литературному сходству, оканчивается посмертным чудом 1639 года. ⁹¹ На время составления жития Прокопия намекает единственное посмертное чудо 1666 года. ⁹² Эти жития обильны рассказами, иногда проникнутыми юмором и ярко рисующими беззащитность русского общества перед нравственным авторитетом в его деспотическом проявлении, на что так жаловались русские иерархи в XVII в. - Во второй половине того же века записывались чудеса Сильвестра Обнорского, как видно по рассеянным в них хронологическим указаниям; к этой записке прибавлено краткое известие о кончине Сильвестра в 1375 г. Но не сохранилось и намека на существование жития. ⁹³
   Житие Симона, Воломского пустынника, по содержанию своему принадлежит к числу важнейших источников для истории монастырской колонизации в XVII в., но составлено довольно курьезно. Оно начинается предисловием Пахомия Логофета к житию митрополита Алексия в том малограмотном виде, какой давали ему псковский биограф Василий или какой-нибудь другой подражатель Пахомия: здесь читаем, что автор лично не знал святого и пишет «от слышания», по рассказам неложных свидетелей и главным образом по житию, прежде написанному «от некоего слагателя». Но из самого жития оказывается, что биограф знал Симона и многое описал по его рассказам, что житие святого никем прежде не было написано. ⁹⁴ Воспоминания современника и очевидца сказываются в живости биографических черт и обстоятельности рассказа, чем отличается рассматриваемое житие. В посмертных чудесах точно обозначено время каждого - знак, что они записывались в монастырскую книгу чудес со слов исцеленных. Эти чудеса относятся к 1646-1682 годам; последний год указывает приблизительно на время составления жития.
   Сохранилась малоизвестная записка о Макарие, основавшем Высокоезерский монастырь в 1673 г. и не записанном в русские святцы. В 1683 г. его едва живого от разбойничьих истязаний нашел какой-то священник Иосиф Титов и причастил; «и повеле ми многогрешному попу Иосифу житие свое писати при кончине живота своего и сказа мне вся подробну, аз же многогрешный поп житие его списах и в пустыни оставих в церкви Божии». ⁹⁵
   Условия монастырской жизни и отношения монастырей к местному населению в центральных областях очень живо обрисованы в житии Лукиана Переяславского, основателя монастыря в Александровском уезде (Владимирской губ.). Житие составлено около 1685 г. и, кажется, по надежным источникам, одним из которых служили грамоты, данные монастырю при Лукиане и после него. ⁹⁶
   Житие Мартирия Зеленецкого не богато фактическим содержанием и слишком часто обращается к видениям и другим легендарно-риторическим приемам агиобиографии; но, передавая немногие сведения о Мартирие, оно умеет точно указать место, действующие лица и обстоятельства рассказываемого события. Это объясняется источником, бывшим у автора. Мартирий оставил записки о своей жизни; по отрывку из них, изложенному г. Буслаевым, видно, что биограф пользовался ими. Архиепископ Филарет уверяет, не указывая источника, что это житие написано Корнилием, который до 1667 г. был игуменом Зеленецкого монастыря и в 1695 г. возвратился туда на покой, оставив управление новгородской епархией. ⁹⁷
   Архиеп. Филарет вслед за митр. Евгением ошибается, говоря, что сказание о жизни и чудесах Симеона Верхотурского написано сибирским митр. Игнатием. ⁹⁸ Это сказание состоит из нескольких статей, и Игнатию принадлежит лишь первая из них, повесть об открытии мощей в 1694 г., которое Игнатий описывает как главное действующее лицо при этом. За этой повестью следуют без хронологического порядка чудеса в селе Меркушине по открытии мощей и повесть о перенесении их в 1704 г. из Меркушина в Верхотурье с дальнейшими чудесами до 1731 года. ⁹⁹ Эти статьи составлены разными авторами: так, рассказ о чуде 1696 г. написан кем-то из свиты иеромонаха Израиля, посланного Игнатием для обозрения епархии; чудеса в Меркушине записаны священниками села, которым поручил это Игнатий и одним из которых был Иоанн. Во всех этих статьях есть любопытные черты епархиального управления в XVII- XVIII в.
   Когда писалось житие Елеазара Анзерского, никого из учеников пустынника не было в живых; биограф упоминает о смерти патриарха Никона и о его подробном житии, говорит об иконе, написанной этим Никоном в Анзерском скиту 65 лет назад. Никон пришел к Елеазару не раньше 1635 г. Таким образом, житие составлено около 1700 г. Биограф дает понять, что до него жизнь Елеазара никем не была описана, что он собрал сведения о святом «точию от слышания» и лишь некоторые из чудес последнего времени «в памяти обретошася», ¹⁰⁰ но что в Помории ходили по рукам другие записки о чудесах Елеазара: так некто из Каргополя говорил, что у него есть немалая повесть о них, которой не мог достать биограф. Одним из первых учеников Иисуса Анзерского в житии его является монах Макарий. ¹⁰¹ Последний в 1710 г. по поручению Иисуса составил вкладную книгу, или систематическую опись вещам, пожертвованным в Анзерский скит; здесь записан и вклад каргопольского купца, приказного чудовского бурмистра Ивана Андреева — «списанныя им чудеса преп. Елеазара». ¹⁰² При житии и в повести о Соловецких пустынножителях помещали «свиток», или автобиографическую записку Елеазара, подлинник которой будто бы хранился в Анзерской библиотеке и в которой Елеазар преимущественно рассказывает о своих искушениях и видениях. Нет основания отвергать подлинность этой записки; но биограф о ней не упоминает и в житии трудно указать черту из нее заимствованную.
   Обзор новых житий XVII в. закончим двумя записками, составленными в начале XVIII века, но основанными на более ранних источниках. Повесть о чудесах Пертоминских чудотворцев с характеристическими чертами монастырской колонизации в Поморском крае составлялась постепенно: одни из чудес записаны были до свидетельствования мощей в 1694 году, другие после, как видно из указаний неизвестных составителей описания. ¹⁰³ - В 1630-х годах у монахов вологодской Заоникиевской пустыни было уже написано житие основателя ее Иосифа (ум. 1611). В 1717 г. эконом этой обители Сергий нашел в Кирилловом Белозерском монастыре у одного христолюбца книгу о явлении чудотворного Заоникиевского образа и о жизни Иосифа и принес ее в свою обитель, где в то время готовились к построению каменной церкви и обновили часовню над забытым гробом Иосифа; эконому Сергию поручено было записывать чудеса от этого гроба и от образа Богородицы. Неизвестно, сохранилась ли найденная Сергием книга; но любопытные известия об Иосифе и его монастыре, извлеченные из нее и из рассказов стариков, находим в слове на память Иосифа. ¹⁰⁴ Оно написано еще до окончания каменной постройки и, как видно, тем же монастырским историографом Сергием.
   В начале XVIII в. составлено житие переяславского затворника Корнилия, в начале второй половины того же столетия описана жизнь суздальского митрополита Илариона, в конце XVIII в. или в начале XIX написаны жития Феодосия Тотемскаского и Антония Дымского. ¹⁰⁵ Первое и последние еще строго держатся прежнего стиля житий, второе значительно отступает от него, приближаясь к тону и приемам простой биографии, каково, например, жизнеописание патриарха Никона, составленное Шушериным.
   Между этим старым стилем житий и простой биографией лежала еще ступень, чрез которую прошло древнерусское житие в своем литературном развитии. Рассмотренные выше жития XVII в. в выборе биографического содержания и в его изложении остаются верны господствующему направлению русской агиобиографии XV-XVI века, отличаясь от нее вообще меньшим литературным искусством. Но уже во время Макария, в житиях, составленных для Степенной книги, стало заметно стремление дать преобладание биографическому рассказу над общими риторическими местами жития и изобразить деятельность святого в связи с другими историческими явлениями его времени. То же стремление видели мы в редакции жития Александра Невского, составленной Ионой Думиным. В XVII в. можно собрать небольшую группу произведений такого же характера. Они стремятся изучением и сводом разных источников достигнуть большей биографической полноты сравнительно с прежними житиями. Впрочем, историк приобретает очень мало от большей части этих ученых редакций: составители их стояли слишком далеко от времени жизни описываемых лиц и могли воспользоваться лишь источниками и без них известными. Только биография Троицкого архимандрита Дионисия дает понять, какие любопытные подробности могли попасть в житие под влиянием изменившегося взгляда на задачи биографа, если последний стоял достаточно близко к описываемым событиям. Автор этой биографии Симон Азарьин довольно любопытное лицо. Слуга княжны Мстиславской, он, больной, пришел к архимандриту Дионисию лет за 9 до его смерти, получил от него исцеление и 6 лет служил ему келейником. В 1630 г. троицкие власти послали его строителем в приписной монастырь на Алатырь, и он не видел кончины своего учителя в 1633. Скоро он воротился в обитель Сергия, в 1634 г. сделался казначеем монастыря, а спустя 12 лет келарем. Вероятно, в монастыре приобрел он книжное образование и литературный навык. Он оставил много собственноручных рукописей и несколько произведений, дающих ему место среди хороших писателей древней России. Его изложение, не всегда правильное, но всегда простое и ясное, читается легко и приятно, даже в тех обязательно витиеватых местах, где древнерусский писатель не мог отказать себе в удовольствии быть невразумительным. По воле царя Алексея Михайловича Симон приготовил к печати житие преп. Сергия, написанное Епифанием и дополненное Пахомием, подновив слог его и прибавив к нему ряд описанных им самим чудес, которые совершились после Пахомия в XV- XVII в. Эта новая редакция вместе с житием игумена Никона, похвальным словом Сергию и службами обоим святым напечатана была в Москве в 1646 г. Но мастера печатного дела отнеслись с недоверием к повести Симона о новых чудесах, напечатали из нее 35 рассказов, некоторые неохотно и с поправками, остальные опустили вовсе. В 1653 г., восстановляя первоначальный вид своего сказания, Симон прибавил к нему обширное предисловие, в котором изложил свои мысли о значении Сергиевой обители и сделал несколько любопытных замечаний касательно истории жития ее основателя. ¹⁰⁶ Здесь он говорит, что некоторые из новых чудес он сам видел, другие отыскал в летописных книгах и в сказании Авраамия Палицына об осаде Троицкого монастыря. Одновременно с этими трудами работал он над житием Дионисия. Этот труд был вызван просьбою Кожеозерского инока Боголепа Львова, предполагаемого автора записки о пустыннике Никодиме, жившего несколько времени до пострижения в Сергиевом монастыре. В 1648 г. житие было уже готово и послано к Боголепу; но, считая его еще не вполне отделанным, автор долго не решался распространять его. Он дополнял биографию новейшими чудесами до 1654 года, когда она получила окончательную отделку. Симон смотрит на обязанности биографа гораздо строже сравнительно с большинством древнерусских писателей житий: он разборчивее в источниках и заботится не только о полноте, но и о фактической точности жизнеописания. Он хорошо знал 6 лет из жизни Дионисия, прожитых под одной с ним кровлей; многое сообщил ему сам Дионисий; остальное он старался изучить по рассказам наиболее достоверных свидетелей. Так, о молодости Дионисия ему поведали Троицкие старцы, земляки архимандрита, Гурий и Герман Тулупов, учившие Дионисия грамоте. Руководясь мыслью, что «Бог не хощет ложными словесы прославляем быти и святым неугодно есть затейными чудесы похваляемым быти», Симон для успокоения своей совести и недоверчивых читателей старался достать от самих рассказчиков или других знающих людей письменное подтверждение сообщенных ему изустных рассказов. Повесть об иноке Дорофее, слышанную от учителя его Дионисия, он читал многим и возбудил сомнение; биограф послал ее для поверки к соборному московскому ключарю Ивану Наседке, сотруднику Дионисия в деле исправления книг и самовидцу Дорофеевых подвигов. Иван отвечал посланием, в котором подтвердил и дополнил собственными воспоминаниями рассказ Симона, и последний целиком приложил это послание к своему рассказу. Кончив биографию и отправив один список к Боголепу, Симон давал другой читать многим старшим современникам Дионисия. Встретив недоверчивые замечания от некоторых, он отослал всю биографию к тому же ключарю, «да видит и судит, аще сия тако есть». Наседка «в строках поисправил и поисполнил» пробелы в труде Симона и, возвращая его, прислал автору свою обширную записку о той поре жизни Дионисия, когда он стоял близко к последнему. Записка распространяется именно о том, что кратко изложено у Симона, и, рассказывая еще проще последнего, рядом с превосходным очерком бедствий Смутного времени сообщает любопытные сведения о деятельности Дионисия и о его противниках. Симон не внес этой записки в текст своего труда, «да не како на свой разум преложу чуж труд»: едва ли не впервые в древнерусской литературе житий встречаем здесь строгое различие между своим и чужим. Наконец, для устранения недоверия Симон приложил к биографии вместе с запиской Наседки ряд других документов, подтверждающих его рассказ. ¹⁰⁷
   Мы видели, что Епифаний задумывал биографию Сергиева племянника Феодора; неизвестно, была ли она написана. Сохранившееся житие его с очерком позднейшей судьбы Симонова монастыря составлено по довольно большому количеству известных источников, к которым оно не прибавляет почти ничего нового. ¹⁰⁸ Главным из них были Епифаниево житие Сергия и летописные известия XIV века; можно также заметить выдержки из житий митроп. Алексия, Кирилла Белозерского, кн. Димитрия Донского, Леонтия Ростовского, митроп. Ионы и из сказания Иосифа о русских подвижниках. Эта ученая компиляция не отличается ни искусством изложения, ни стройностью состава и часто делает отступления некстати. По истории Симонова монастыря, прерывающейся на времени царя Михаила, можно думать, что житие составлено около половины XVII века. - Такова же третья редакция жития тверского князя Михаила Ярославича. Основой ее послужила вторая редакция, дополненная известиями из летописи и новыми риторическими распространениями; составитель прибавил к житию новое предисловие, витиеватую и длинную похвалу, надгробный плач княгини из жития Димитрия Донского и два сказания: о обретении мощей князя в 1634 г. и о переложении их в 1654. Это последнее событие подало тверскому архиепископу Лаврентию повод установить празднование Михаилу и, по всей вероятности, составить новую редакцию жития. ¹⁰⁹ При том же Лаврентие, по благословению патриарха Никона, установлено праздновать день перенесения мощей другого местного святого, епископа Арсения, и в 1655 г. составлена служба на этот праздник. К чудесам XVI в. в житии Арсения прибавлено 26 новых (с 1606 по 1664 г.); но житие не подверглось при этом новой обработке. Приложенная к чудесам похвала Арсению есть подражание похвале кн. Михаилу и, может быть, написана тем же автором. ¹¹⁰ - С биографией кн. Михаила сходна по строю и характеру новая редакция жития Феодора, князя ярославского. Сам составитель объясняет свою задачу: «о нем же преже сего обретаеми суть многая повести глаголемы и пишемы, но обаче не во едином месте, ова в летописаниих, иная же инде прочая же вкратце писана в житии его, и от всех сих да соберется ныне во едину словесную пленицу». Впрочем, главным источником служили прежние редакции, которые автор дополнил немногими известиями из летописи. Вновь написаны и прибавлены к житию похвальное слово, витиеватое подражание Пахомию, и сказание о новом перенесении мощей в 1658 году, подавшем повод к установлению местного праздника 13 июня и, очевидно, к составлению новой редакции кем-либо из братии Спасского монастыря в Ярославле. ¹¹¹
   В XVII в. еще раз переработано было житие митрополита Алексия. ¹¹² В литературном отношении эта редакция один из лучших древнерусских памятников этого рода по грамотности изложения, искусству рассказа и стремлению отрешиться от условных форм и общих мест жития. Менее удовлетворительно ее фактическое содержание. Биограф старался изучить жизнь святителя по всем доступным ему источникам: кроме Пахомиевой и Макарьевских редакций жития он пользовался летописями и грамотами XIV века, предпослал житию краткий и не всем точный очерк истории Московского княжества и сообщил две-три биографические черты, которых нет в прежних редакциях. ¹¹³ Но и он не мог устранить неточностей и противоречий в этих редакциях: так, по его счету Алексий епископствовал во Владимире 4 года, жил 85 лет и родился в 1292 году, хотя и у него святитель остается старше Симеона Гордого 17 годами. Житие оканчивается известием о перенесении мощей в 1686 г. и составлено при патр. Адриане (1690-1700) монахом Чудова монастыря, судя по вниманию, с каким автор останавливается на этой обители, на упадке в ней прежнего строгого благочиния; библиографические знания биографа наводят на мысль, что это - известный справщик книг и сотрудник Епифания Славинецкого Евфимий, которому приписывают повесть об упомянутом перенесении мощей. ¹¹⁴ - Биограф Афанасия Высоцкого также пытался сделать ученый свод всех известий об этом ученике Сергия, но дал слишком много простора своим ораторским отступлениям и при скудости источников доверял смутному преданию более, чем следовало ученому биографу. ¹¹⁵ Вирши, которыми оканчивается житие, с известием, что оно написано в 1697 году, подтверждают догадку, что автор его - известный слагатель вирш Карион Истомин. ¹¹⁶
   К рассмотренным редакциям приближается по свойству источников сказание о чудотворной Овиновской иконе и о Паисие Галицком: автор пытался связать смутное предание, хранившееся в галицком Паисиевом монастыре, с летописными известиями о времени Димитрия Донского и Василия Темного, но сделал это неудачно, с пропусками и ошибками. ¹¹⁷ В известном нам списке повести нет прямых указаний на время ее составления: только по скудости известий о Паисие и складу речи можно догадываться, что это очень позднее произведение. - Точно так же невозможно определить, когда написано было житие Арсения Коневского простой первоначальной редакции, без книжных украшений, существование которого доказывается отрывком из него, сохранившимся в рукописи XVII века. Сравнение отрывка с соответствующим местом в печатном издании жития приводит к мысли, что последнее имело источником эти старые записки об Арсение, сократив их в некоторых местах и придав книжный склад их простому изложению. ¹¹⁸


*********************************************


¹ Минеи Германа в библиотеке Тр. Сер. лавры, Милютинские в синодальной.

² Списки: XVI в. Унд. № 276 без начала, XVII в. синод, рук. № 413 и сб. Германа Тулупова в Тр. Серг. л. № 694. Феодосий пользовался житием Александра Свирского, наприм. порядок жизни в Ошевенском монастыре (синод. № 413, л. 57) описан словами Продиана. Служба, составленная Феодосием, в той же синод, рук. № 413 и сборн. Тр. Серг. л. № 625, л. 218.

³ Единственный, сп. его встретили мы в минее Г. Тулупова № 695, л. 216-237. Нач. «Якоже небо украшается звездами».

⁴ Списки этого редкого жития в Милют. ч. мин. май, л. 1183 и в сб. синод, типогр. библ. № 1615. Нач. «Отцы и братия и богоизбраннии людие... Бывшу ми некогда в обители его и на месте его стоящу и жезл пастырский в руце имея, и еще от ученик его ту застах».

⁵ Ч. Мин. Г. Тулупова № 677, л. 61, сб. гр. Уварова по катал. Царского № 124, л. 82, ч. мин. Милют. июнь, л. 516. Нач. «Се бо ныне о сем блаженнем светлый учитель славный Павел вопиет». В похвале читаем: «прародитель благовернейшаго и высшаго царя и государя Иоанна Васильевича, самодержца всея Русии, вел. князь киевский Владимир» и проч. Последнее чудо 1599 г., по-видимому, прибавлено после.

⁶ Список Ионина жития Антония XVII в. в сб. солов. библ. № 230 с службой, составленной тем же автором, и в рукоп. Унд. № 284. Нач. «Понеже великих святых муж добродетели писати преподобно есть». Посмертные чудеса описаны позже жития: в них рассказывается о постройке новой церкви в монастыре, начатой в 1589 г.

⁷ Списки редакции царевича в рукоп. Унд. XVI в. № 285 и гp. A.C. Уварова XVII в. № 385 (по катал. Царск. № 86), без приписки, в которой автор рассказывает о происхождении своего труда; она напечатана у Карамз. IX, примеч. 612 по изд. Эйнерлинга.

⁸ Об Ионе см. грамоты Глушицкого мон. в Ист. росс. иер. III, 711 и 720. Сп. жития Сергия XVII в. в солов. сб. № 1007, л. 27, Унд. № 369, л. 102, Тр. Серг. лавры № 667, л. 82, с 98 чудесами. Нач. «Всяка убо добродетель». Ж. Варлаама в рукоп. Унд. XVI в. № 291, ч. мин Г. Тулупова № 677, л. 231, синод. XVIII в. № 619; чудес 24. Нач. «Бог прославляем в советех святых».

⁹ См. приписку в конце службы Пахомию Нерехотскому в синод. сб. № VI, л. 133. Ж. Геннадия с службой того же автора и «сказанием иг. Алексея к пастырю» Геннадиева мон. в синод, рукоп. XVI-XVII в. № 929; тоже в ч. мин. Г. Тулупова № 673, л. 312. Нач. жития: «В Троице единосущней Отца и Сына и Св. Духа истинствую».

¹⁰ Списки в синод. рукоп. XVIII в. № 608, л. 55 с службой, Унд. XVII в. № 369, л. 171, с припиской автора в мин. Германа Тулупова № 676, л. 509. Нач. «Разум убо православным христианом». Ср. А. А. Эксп. II, № 222.

¹¹ Единственный нам известный список в сб. гр. А. С. Уварова нач. XVIII в. № 107, л. 64 без предисловия. Автор не знает, что Иннокентий пришел к Нилу еще до основания последним скита, странствовал с учителем по Востоку и умер раньше Нила; напротив, он рассказывает, что Иннокентий ушел из скита в пустыню уже по смерти Нила.

¹² Список этой памяти в рукоп. Унд., писанной в Переяславле в 1663 г. № 301, л. 126. Антониево житие Герасима в сб. Унд. 1686 г. № 600, л. 161. Нач. «Елици убо духом Божиим водими суть». Последние из 17 чудес описаны другим автором: 15-е помечено 1590 г., когда Антония уже не было на свете.

¹³ Она в рукоп. XVII в. Имп. Публ. библ. Погод, отд. №711, без предисловия; она сообщает более подробное известие о Сверковом монастыре с любопытным рассказом о боярине Салтыкове, сокращая в остальном сочинение Антония.

¹⁴ Сп. XVII в. в синод, сб. № 409 и XVIII в. в рукоп. Унд. № 299 с службой. Нач. «Повесть полезна яко близь очима зрится».

¹⁵ П. С. Лет. III, 6.

¹⁶ П. С. Р. Лет. III, 4-6.

¹⁷ Они напечатаны в Ист. росс. иер. III, 123-126 и у Карамз. II, прим. 210. Сл. Ист. росс. иер. III, 144 и 154-175.

¹⁸ Ср. Ист. иер. в указ. м. стр. 123-125 с Прав. Собес, 1858 г. ч. II, стр. 314, 171 и 321.

¹⁹ Синод, рук. № 609, л. 154-159: «повеле ми (иг. Кирилл) сия вся дозде написати чудеса преподобнаго, а прочая же напреди написана бяше в книзе сей, а зде же аз сия вся тогда написах себе памяти ради в обители живоначальныя Троицы». Ср. Оп. Рум. муз. стр. 210.

²⁰ Единственный нам известный сп. жития конца XVI или нач. XVII в. в непереплетенном синод, сб. № VI, л. 134-155 с одним посмертным чудом, совершившимся над учеником Пахомия Иринархом. Предисловие к житию - переделка предисловия к житию Евфросинии Полоцкой. Нач. «Благословен Господь Бог Израилев». Перед житием помещена служба Пахомию с наставлением, как изображать на иконе Пахомия и Геннадия Костромского.

²¹ Сп. жития XVI-XVII в. в сб. Рум. № 361, л. 196, XVII в. Унд. № 381, волокол. сб. моск. дух. ак. № 660, л. 24, Большак, в моск. публ. муз. № 28, л. 1. В первом из них, которым пользовался Карамзин (т. IX, прим. 173-205) сохранилась заметка автора, опущенная в других: рассказывая о деятельности Филиппа в Москве, он говорит: «не от иного слышах, но сам видех». По этой редакции, перенесение мощей было в 21-й год по смерти Филиппа, по другой - в 1590 августа 8. Предисловие к первой редакции составлено по житию Герасима Болдинского, написанному Антонием; начало то же.

²² Единственный сп. второй ред. без начала в рукоп. Унд. XVII в. № 380, л. 35. Первая редакция упоминает мимоходом о приставе Стефане Кобылине, мучившем Филиппа в заточении, потом постриженном и заточенном в Каменный монастырь. Второй редактор рассказывает подробнее о заточении Филиппа со слов старца Симеона, бывшего Ст. Кобылина, «поточену ему бывшу на Соловках». На время второй редакции есть намек в известии ее, что на месте мельниц, построенных Филиппом, ныне построены новые каменные: может быть, это те, которые были поставлены после пожара, истребившего мельницы в 1601 г., по Соловецкой летописи. Солов, рукоп. каз. дух. ак. № 483.

²³ Житие Федора в Ник. лет. VII, 316-359. Канон Иосифу в волок, сб. моск. дух. ак. № 381.

²⁴ Милют. ч. мин. ноябр. л. 1055, Унд. XVII в. №№ 275 и 1271: в последнем анаграмма, в которой скрыто имя автора; она напечатана по рукоп. Царского в III т. Зап. Археол. Общ. и разобрана в т. IV стр. 140. Нач. жития: «Якоже в чувственных видимое солнце». Иона, вероятно, прежде жил в Рождественском монастыре и не прекращал сношений с ним, став в 1589 г. епископом вологодским: о чуде 1572 г. рассказал ему монах этого монастыря Антоний; в 1600 г. он положил в ту же обитель список творений Максима Грека на помин души своей по смерти. Опис. рукоп. Царского, стр. 200.

²⁵ Эти известия извлечены из предисловия Филофея к житию и записки Германа, помещенной Тулуповым перед житием в рукоп. Тр. Серг. л. № 672, л. 85. В рукоп. Унд. XVII в. № 345 то же житие со службой. Герман был первым строителем монастыря на Столобном острове и скончался в 1614 году; духовную его см. в Ист. опис. Ниловой пустыни, В. Успенского, стр. 109. Нач. жития: «Благословен Бог и Отец Господа нашего».

²⁶ Унд. № 345, л. 41; Филофей говорит о себе, что не бывал в Ниловой пустыни.

²⁷ Она в рукоп. Унд. XVIII в. №№ 346 и 347, в обеих без предисловия; нач. «Сей преп. Нил рождение и воспитание име от области и предел В. Новаграда».

²⁸ Этот свод в солов. рукоп. каз. дух. ак. № 609; список помечен 1632 годом. Здесь повести о монастыре предшествует опись монастырских зданий; в повести переписана большая часть Корнилиева сказания, к которому прибавлены известия о первом Печерском пустыннике Марке, о деятельности Корнилия и о его преемниках; затем следуют статьи об осаде Пскова и монастыря в 1581 г., о переложении мощей Марка и Ионы при иг. Иоакиме, о нашествии поляков в 1611 г. и о чудесах Печерской иконы.

²⁹ Рукоп. г. Погодина; см. Москвит. 1843, г. № 9, стр. 139.

³⁰ Опис. Печерск. монастыря, изд. в Дерпте в 1821 г. стр. 52. Архиеп. Филарет в Обз. русск. дух. лит. I, стр. 214 и 225. Митр. Евгений в Слов. пис. дух. чина, ч. 2, стр. 200. Повесть издана в Чт. Общ. Ист. и Др. 1847, кн. I.

³¹ Рукоп. Унд. XVII в. № 300, Рум. № 157, л. 169, Милют. ч. мин. март, л. 110. Житие напеч. в Степен. I, 377.

³² Обе статьи в рукоп. Унд. XVII в. № 363, описание чудес в сб. Тр. Серг. лавры XVII в. № 628, л. 88. В летописи находим известие, что мощи Романа обретены и внесены в соборную церковь Углича в 1595 году (Ник. VIII, 32 и 33. Летоп. о мног. мятеж, стр. 43). Это известие неточно: по житию Паисия Углицкого, мощи обретены спустя немного лет по освящении церкви в монастыре Паисия в 1482 г. и за 120 слишком лет до разорения Углича Литвой, следовательно, около 1485 г. По актам известен архимандрит переяславского Даниилова монастыря Сергий в 1580 и 1584 гг. Собр. гос. грам. и догов. I, стр. 587. А. А. Эксп. I, стр. 212.

³³ Обзор р. дух. лит., I, стр. 312; в Р. Свят. июнь, примеч. 34 автор не повторил своего известия о Сергие.

³⁴ Краткая без предисловия в Милют. ч. мин. июнь, л. 260. Пространная - в нашей рукописи, писанной в Угличе в 1776 г. Нач. «Ныне убо, отцы и братия, подобает нам светлое сие торжество праздновати». В конце рассказа о чудесах Паисия при жизни биограф замечает: «многа писания последи литовскаго разорения не обретаются уже, потреблены бо суть вся от тех злых человек и сожжена быша, и летописец гр. Углеча тогда же погибе, и сия едва в ризнице преп. отца обретохом, да и то вся истлевша и издрана весьма и едва мощно разобрати; сия же мало от тех списавше и зде в житие преп. отца приличная положихом и исполнихом житие святаго от оноя истории, ныне нами обретенныя, яже преже доселе тая история неведома бе, и житие преподобнаго вкратце писашеся, то сие ныне исправися и пространно написася».

³⁵ Архиеп. Филарет относит составление пространной редакции к концу XVII века, не указывая оснований. В обеих редакциях житие сопровождается 27 посмертными чудесами, из которых 2-е помечено 1574 годом, 21-е относится ко времени царя Василия Шуйского. В пространной к этому прибавлено 4 позднейших чуда, из которых одно помечено 1654 г.

³⁶ Она известна нам по рукописи Пискарева в моск. публ. муз.

³⁷ О Вассиане см. л. 53, о Варлааме л. 67. Повесть писана после 1764 года, когда упразднен монастырь Вассиана; однако ж, упомянув о восстановлении его в 1616 году, она прибавляет, что он «доныне стоит неразрушим славно»: так, очевидно, говорило житие Вассиана.

³⁸ Слово святителям в Милют. ч. мин. окт. л. 447; слово Прокопию и Иоанну в рукоп. Унд. № 362, л. 197.

³⁹ Опис. Ниловой Стол. пустыни, В. Успенского, стр. 110. Рукоп. волокол. в моск. дух. акад. № 412. В Соловецком уставе иг. Филиппа, писанном в 1563 году, в списке братии упомянут один инок Мисаил. Рукоп. солов. в казанск. дух. ак. № 1127.

⁴⁰ Списки: Унд. № 293, гр. А.С. Уварова по катал. Царск. № 135, л. 453, № 265, л. 51. Нач. «Благословен Бог и Отец Господь».

⁴¹ Все списки жития XVII в. Нач. «Единородный Сын Слово Божие». Ср. житие Евфимия В. в рукоп. Унд. XV в. № 558, л. 318. По сп. Царск. № 126 житие оканчивается чудом 1612 года, по сп. Унд. № 328 и Милют. ч. мин. февр. л. 100 - чудом 1620, по сп. Тр. Серг. лавры № 696, л. 75 - тремя чудесами 1627 года, по сп. гр. Уварова № 459, л. 93 - чудом 1638 г. Архиеп. Филарет, останавливаясь на второй из этих групп, полагает, что житие писано в 1620 г. Русск. Свят. февр. примеч. 18. Слово на обретение мощей напеч. в чтен. Общ. Ист. и Др. 1864 г. кн. 3.

⁴² Это житие чрезвычайно редко; мы знаем его по списку в поморской рукописи, нам принадлежащей. Чудеса 1622-1674 гг., описанные Иоанном, начинаются предисловием: «Тайну цареву добро таити со опасением». Рассказ о пришествии Кирилла на Челму начинается словами: «По смотрению убо Божию дошед преподобный отец наш Кирилл чудотворец на место оно, глаголемое Челма гора, от града Каргополя 42 поприща, на усть Челмы реки, над озером Челмозером, о ней же извещение и глас Божий слышав».

⁴³ Можно указать одно неясное подтверждение этой догадки. В сохранившейся службе Корнилию Палеостровскому есть известие, что он родился в Пскове (см. статью г. Барсова «Палеостров» в Чт. Общ. Ист. и Др. 1868 г. кн. 1, прим. 2). В житии Кирилла нет известия о месте его рождения, но указано место пострижения - монастырь Антония Римлянина. В последнем, как и на Палеострове, главный храм во имя Рождества Богородицы, а основатели новых монастырей имели обычай воспроизводить в них храм обители, из которой вышли. Арх. Филарет, вероятно, пользовался выдержками из жития Кирилла и потому написал, что оно составлено в XV в. и дополнено чудесами при патр. Никоне. Р. Свят. дек. прим. 108.

⁴⁴ А. А. Эксп. III, №№ 163, 210, 295, 297. Житие напеч. в Пам. стар, русск. лит. I, 63 с пропусками. Нач. предисловия: «Благословен Бог Отец Вседержитель» . В конце жития по сп. в нашем поморском сб. л. 168: «Мы же о житии ея никому не поведахом, дондеже преставися сын ее Георгий, и копающе гроб его, обретохом мощи святыя, и оттоле понудихся списати житие святыя».

⁴⁵ Списки XVIII в. в солов. сб. каз. дух. акад. № 888, л. 89, в рукоп. Унд. № 314, гр. А.С. Уварова № 838 и в раскольн. рукоп. моск. дух. акад. № 437. Нач. «Сей преп. отец наш Иринарх родися града Ростова, веси Кондакова от христиану родителю».

⁴⁶ Сб. Тр. Серг. л. XVII в. № 696, л. 185. Нач. «Иже преже всех сый и всякая за всех подобает истинному человеку ведати». В Милют. ч. мин. июль, л. 1338 без предисловия.

⁴⁷ Унд. № 332, солов. сб. № 229, гр. Уварова по катал. Царск. № 743, л. 289 - сп. 1602 года; только 3-е из 10 посмертных чудес помечено 1532 годом.

⁴⁸ Сб. Тр. Серг. л. № 694, л. 340 с похвальным словом. Нач. «Что убо похвала благоверию и что ино утверждение».

⁴⁹ Письма русск. государей, изд. Археогр. Комм. № 18.

⁵⁰ Унд. № 296 нового письма. Предисловие составлено по второй редакции жития Макария Желтоводского; начало то же. Канон написан был позднее, по поручению вологодского епископа Павла (1716-1725), как видно из слова об Иосифе Заоникиевском.

⁵¹ Это житие успело попасть в Милют. ч. мин. февр. л. 512. Ср. сб. XVII в. Унд. № 640, л. 271, Больш. в моск. публ. муз. № 28, л. 96. К житию приложено 6 чудес, совершившихся в Тотьме от образа Германова, написанного в 1612 г. Праздновать память Германа в Соловецком монастыре разрешено холмогорским архиеп. Афанасием в 1690: грамота об этом в солов. сб. каз. дух. ак. № 182, л. 14.

⁵² Солов, рукоп. XVII в. № 238. Эти записки, очевидно, дополнены другою рукой, в конце повести заметившей: «письменному же повествованию преданы оныя (чудеса) от старца Илариона обители сея».

⁵³ Оно в рукоп. Имп. публ. библ. Погодинск. отд. № 728, л. 36. Нач. «Еже убо тесное разума».

⁵⁴ Солов, рукоп. № 182, л. 120-154. Кроме первых чудес Иоанна, описанных Варлаамом, здесь помещены: записка Мартиниана об одном исцелении, письмо из Соловецкого монастыря о написании образа Иоанна в 1607 г., грамота новгородского митроп. Макария корольскому иг. Герасиму 1624 г. с поручением произвести следствие о чудесах Иоанна и Логгина, следственный акт и записка о перенесении мощей.

⁵⁵ Это житие без чудес в Милют. ч. мин. февр. л. 1177; полный список в нашей поморской рукописи, л. 301. Нач. «Сей убо раб Божий родися близь Студенаго моря на Онеге реце в Турчасовском селе».

⁵⁶ Солов, рукоп. нового письма в каз. дух. ак. № 1195, л. 37: говоря о пустынниках, уединявшихся на острове около 1632 года, повествователь замечает: «слышахом же о них от старых соловецких жителей, изряднее же от монаха некоего Илариона, жившаго в Александровой пустыни, что близь Дамиановых пустынь».

⁵⁷ Волокол. рукоп. конца XVII в. в моек. дух. ак. № 610.

⁵⁸ Список жития нашли мы только в рукоп. Унд. XVII в. № 273 с службой на обретение мощей. Нач. «Бысть некий черноризец, рекомый Бестуж». Место погребения Адриана оставалось неизвестным до 1625 г. В описании жизни читаем: «не имамы поведати в та времена, где его скуташа и скрыша»; легко заметить здесь поправку. Предсмертное показание Ионы о месте погребения Адриана, упоминаемое в слове о мощах, сохранилось и почти дословно сходно с рассказом слова об этом: по-видимому, слово писано тем же иг. Лаврентием, которому Иона дал это показание (А. Ист. III, № 14).

⁵⁹ Сб. XVII в. гр. Уварова № 415 (по катал. Царского № 118), л. 28-206. Нач.«Бысть некий юноша именем Аммос». Арх. Филарет, ссылаясь на этот список, говорит, что кончина Ферапонта в нем помечена 1591 годом. Но 1) ему, вероятно, доставлена была неточная копия с списка, вследствие чего он переделал по-своему и другие черты жития; 2) поправкой он не устраняет противоречий последнего.

⁶⁰ Вологодск. Епарх. Ведом. 1866 г. № 5.

⁶¹ Если справедливо показание г. Савваитова в Оп. Спасо-Прилуцк. мон. стр.42.

⁶² Два списка жития в синод, сб. XVII в. № 850, л. 289 и 815 с стилистическими и фактическими вариантами, первый с припиской о времени составления жития. Записка там же, л. 928.

⁶³ Милют. ч. мин. июнь, л. 728 без предисловия; другой сп. в сб. XVII в. Больш. в моск. публ. муз. № 422 не полон. Чудеса относятся к 1569-1649 гг.; последнее - «нынешняго 157 года».

⁶⁴ В старопеч. библ. Унд. №№ 588 и 598. Нач. «Все человеческое естество многоразличными образы суете повинуся».

⁶⁵ Она в синод, рукоп. XVII в. № 620 и в нашем поморском сб. л. 55, без предисловия и повести о свидетельстве мощей; посмертных чудес в первом сп. 8, во втором 3, в печатных изданиях 18 или 19. Предположение архиеп. Филарета в Обзоре дух. лит. I, стр. 332 ни на чем не основано.

⁶⁶ Сб. нач. XVIII в. гр. Уварова № 107, л. 69, и наш поморский сб. л. 285.

⁶⁷ Солов, сб. XVII в. № 871, л. 279-302, и № 989. Нач. «Божия некая тайны великаго человеколюбия мало пред нашим родом явлена быша». По поводу чудесного звона в пустыне при основании обители автор замечает: «мы же дивихомся о чудеси том». Ср. повесть с грам. в Акт. Ист. II, № 72; III, № 166.

⁶⁸ Редкий сп. жития в рукоп. Унд. № 385. Нач. «Единородный Сын Слово Божие». На последнем листе пометка «1654 г.» указывает на время списка.

⁶⁹ Это редкое житие известно нам только по сп. XVIII в. в сб. гр. Уварова № 107, л. 47. Нач. «Слава Тебе, Христе Боже, сотворшему всяческая». Посмертных чудес 17.

⁷⁰ Сб. Рум. № 154, л. 370-380.

⁷¹ Список 1741 г. в солов. рукоп. № 182, л. 17-25. Нач. «Сей убо праведный муж старец Серапион, якоже поведаша ми о нем иже многа лета с ним поживше». Автор говорит, что Серапион пришел на Кожеозеро в 1566 году; но сам Серапион в челобитной к царю 1595 г. писал, что строил монастырь 36 лет. Акт. Ист. I, № 246.

⁷² Пространное житие с чудесами в той же солов. рукоп. № 182, л. 25. Без чудес оно напеч. в Прав. Соб. 1865 г. I, 204. Краткую редакцию нашли мы в синод, сб. XVII в. № 850, л. 531-533.

⁷³ Оно приложено к житию по списку XVIII в. гр. Уварова № 105 (по катал. Царск. № 94), л. 108. Другие списки в рукоп. XVII в. Больш. в моск, публ. муз. № 419 и гр. Уварова нач. XVIII в. № 162, л. 119. Нач. «Тайны царевы добро есть хранити». Сп. службы XVI в. в сб. гр. Уварова по катал. Царск. № 378, л. 223, и № 563, л. 522. Мы не могли проверить известие, приводимое архиеп. Филаретом по рукоп. петерб. дух. акад. (Обзор дух. лит. I, стр. 223), будто житие Ефрема написано в 1572 г. Иоасафом; рассматриваемая редакция, во всяком случае, составлена не Иоасафом и не в XVI в.

⁷⁴ Эта повесть прибавлена к житию в нашем поморском сб. л. 189.

⁷⁵ Рукоп. 1663 г. Унд. № 301, л. 84. Здесь (л. 125) и запись Ионы о свидетельстве мощей.

⁷⁶ Эти чудеса приложены к житию Антония в солов. рукописи, писанной 1666 г. в Сийском монастыре, № 230, л. 293, и в рукоп. Унд. № 284, л. 203.

⁷⁷ Рукоп. 1746 г. в Имп. публ. библ. отд. Погод. № 726 и наш поморский сб. л. 315.

⁷⁸ Списки XVIII в. в солов. рукоп. № 182, л. 86 и в нашем поморском сб. л. 287. Напеч. невполне в Правосл. Собес. 1859 г. II, 94.

⁷⁹ Сказания кн. Курбского, стр. 126-142.

⁸⁰ Буквально понимаемое известие Курбского, что Феодорит с Митрофаном прожили на Коле лет 20 и потом поехали в Новгород к архиеп. Макарию, противоречит и предшествующему, и дальнейшему рассказу Курбского. Преосв. Макарий поправляет 20 на 12 и полагает начало проповеди Феодорита после 1542 г. (Ист. Р. Ц. VI, 326). Но по рассказу Курбского видно, что Феодорит первый начал просвещать лопарей около Колы, которые были крещены в 1531 г., когда для них освятили две церкви в Коле. Притом Лев Филолог, имея в виду движение среди Лопи в 1531-1535 гг., со слов соловецкого монаха еще до 1542 г. написал, что «единодушно вси живущий неразумнии людие к просвещению притекоша». Мы думаем, что Феодорит прожил на Коле всего 20 лет и что Курбский записал верные черты, переданные ему самим Феодоритом, но перемешал их хронологический порядок. Известие летописи о просветительной миссии из Новгорода на Колу в 1531 г. можно сопоставить с рассказом Курбского о возвращении Феодорита из Новгорода «с некоторыми другими». Духовник Макария, Феодорит, не был ли тем соборным священником, которого тогда послали на Колу?

⁸¹ Архиеп. Филарета - Р. Свят. дек. стр. 550-559. Прав. Соб. в указ. месте, стр. 89-94. Журн. Мин. Нар. Пр. 1868, июль, стр. 257-292.

⁸² Соч. Максима Грека III, 266. Прав. Соб. 1859 г. II, 352. П. С. Р. Лет. V, 73. VI, 282, 289 и 296.

⁸³ Разве на месте сохранилась память о старце Феогносте, распространявшем христианство на Повое во 2-й половине XVI века? А. А. Эксп. I, № 288.

⁸⁴ Место Троицкого Феодоритова монастыря указывают близь Колы, где ныне кладбище. Опис. Колы, Рейнеке. Спб. 1830.

⁸⁵ Синод, рукоп. XVII в. № 622 с службой на перенесение мощей и каноном на обретение. На первом листе рукописи почерком XVII в. записано, что «в 186 г. патр. Иоаким сей книге - лживое списание о Анне Кашинские, сложение кашинскаго попа с причетники и с своими сродники, указал быти в своей ризной казне впредь для спору»; но в списке нет прямого подтверждения известия, что этот поп - Василий, писавший со слов пономаря Никифора (Указ. Синод, библ. преосв. Саввы, стр. 174).

⁸⁶ Едва ли не единственный сп. жития в сб. XVIII в. гр. А. С. Уварова № 426 (по катал. Царск. № 130), л. 122. После прибавлены 8 чудес 1700-1741 г.

⁸⁷ Сп. этой повести нашли мы в солов. сб. № 182, л. 155-162. Нач. «Преп. отец Варлаам в лета бе царя и вел. кн. Иоанна Васильевича, рождение и воспитание име в Керецкой волости».

⁸⁸ Список XVIII в. мы нашли только в рукоп. гр. А. С. Уварова № 792, л. 70-267. Нач. «Уме промыслительный мой! к тебе убо в настоящее сие время беседую». После прибавлены к труду Иоанна новые чудеса 1675-79 гг. с любопытной заметкой о раскольниках в Казанском крае (л. 204). Есть в житии и неточности: так, причиной низвержения митр. Филиппа выставлен отказ его благословить царя на разгром Новгорода, что было уже после низвержения; точно так же Герман не мог защищать Филиппа в 1568 г. по этому поводу, о чем много говорит житие. Арх. Филарет по ошибке называет автором жития митр. Лаврентия (Обзор русск. дух. лит. I, 351).

⁸⁹ Списки XVIII в. в сб. гр. Уварова № 911, л. 93 и в нашем поморском сб. л. 69; по другим спискам житие издано в Прав. Соб. 1868 года г. Шестаковым. Из замечания в предисловии, что житие писано автором для прочих иноков, не видевших святого, ничего нельзя заключить об отношении биографа к последнему, ибо все это место дословно списано у Епифания.

⁹⁰ Унд. № 362, л. 148 и 181. Повесть о Соломонии напеч. в Пам. стар, русск. лит. I, 153.

⁹¹ В нашем поморском сб. л. 273. Нач. «Сей бе блаженный рождение и воспитание Плесскаго уезду села Оделева». Биограф писал по рассказам людей, знавших Симона (ум. 1593), и без притязаний на литературное искусство. Другая, более пространная и витиеватая редакция (в рукоп. Имп. публ. библ. отд. Погод. № 757) доводит ряд чудес до 1695 г. Нач. «Подобаше убо первее досточестно воспомянути возлюбленная родителя, кто и откуду бяху».

⁹² В нашем поморском сб. л. 333 и Унд. нового письма № 361.

⁹³ Солов, рук. XVIII в. № 182, л. 163; последнее чудо (23-е) относится к XVIII в.

⁹⁴ Единственный, кажется, список в синод, рукоп. XVII в. № 406. Нач. «Иже святое житие поживших». В описании подвигов Симона в пустыне замечено: «труды же его бяху таковы, яковы же от уст его слышахом». Рассказ об убиении Симона оканчивается словами: «уже лета довольна мимоидоша по убиении святаго, ни от кого же преписана и брегома».

⁹⁵ Список в рукоп. XVIII в. Е. В. Барсова.

⁹⁶ Список в рукоп. Тр. Серг. л. нового письма № 37, л. 15. Пред житием помещена повесть о чудотворной иконе, которая еще до Лукиана в 1594 г. принесена была на место, где потом возникла его обитель. Эта повесть написана в начале XVIII в. и ссылается на житие Лукиана.

⁹⁷ Это житие известно нам только по списку, изданному в Пам. стар, русск. лит. IV, 52: здесь нет никаких указаний на автора. Рассказ Мартирия о своем видении в Истор. Оч. Ф. И. Буслаева, ч. 2, стр. 392. Архиеп. Филарет (Обзор дух. лит. I, 360 и Р. Свят. март, стр. 9) прибавляет, что житие написано в 1695 г.

⁹⁸ Обз. дух. лит. I, 367. Р. Свят. сент. стр. 57. Слов. пис. дух. чина, изд. 2, I, 197.

⁹⁹ Унд. № 375. Сказание Игнатия очень витиевато и учено. Нач. «Благий и всеблагий и преблагий Бог о Божием угоднице благопоспеши повесть начати».

¹⁰⁰ Они кратко перечислены в житии (напеч. по соловецким спискам в Прав. Собес. I860 г. янв. и февр.), стр. 245 и 246.

¹⁰¹ Солов, рукоп. № 1014.

¹⁰² Анзерск. рукоп. в солов. библ. № 2, гл. 6, л. 71. Макарий предпослал описи любопытное предисловие, в котором называет себя постриженником Елеазарова скита.

¹⁰³ В нашем поморском сб. л. 255 ряд чудес доведен до 1694 года, в солов. сб. № 182, л. 181 прекращается в начале XVIII века; здесь и служба, о которой в повести (л. 200) замечено, что по переложении мощей в 1694 г. игумену велико было «приити в Москву, да тамо сочинивше службу преподобным от чудес, повелением царевым в тиснение предати повелять».

¹⁰⁴ В нашем поморском сб. л. 51-54. Нач. «Тайну цареву добро есть хранити». Сергий нашел в больнице Кириллова монастыря древнего старца Авраамия, который в молодости, лет за 80 до этого, был пономарем в Заоникиевской обители; тогда, говорил он, «живущий в обители вси памятию житие Иосифа проповедоваху, аще писанию предано имяху, но более речию всех услажаху».

¹⁰⁵ Ж. Корнилия в рукоп. Унд. нового письма № 1043; тропарь и кондак написаны, по известию биографа, Димитрием Ростовским, свидетельствовавшим мощи Корнилия в 1705 г. Ж. Илариона в рукоп. Унд. XVIII в. № 418; издано в Москве в 1859 и в Прав. Собр. 1869 г. Ж. Феодосия напеч. в моск. синод. типогр. в 1806 г. Ж. Антония в рукоп. Унд. нового письма № 281 с службой; рассказ об отношениях Антония, родившегося, по житию, в 1206 г., к Варлааму Хутынскому, умершему раньше, основан на ошибочном известии о смерти Варлаама в 1243 г. Ср. выше стр. 144.

¹⁰⁶ Оно напечатано по рукоп. моск. дух. ак. С. Смирновым во Времен. Общ. Ист. и. Др. кн. X.

¹⁰⁷ Синод, рукоп. № 416 - автограф Азарьина: служба Дионисию, составленная биографом, л. 1-9, житие л. 10-103; далее л. 103-467 записка Ивана Наседки и остальные приложения: грамота царя об исправлении требника, защитительные речи Дионисия, Арсения Глухого и Ивана Наседки, обличительная речь последнего против Антония Подольского, изыскание его же о прибавке «и огнем» в 40 главах и два послания восточных патриархов о том же. В синод, рук. № 85, как и в печатном издании 1824 г., записка Наседки внесена в текст жития, а остальные приложения опущены.

¹⁰⁸ Синод, рукоп. 1723 г. № 580, л. 232-251. Только в рассказе о Ферапонте и Кирилле есть несколько черт, которых не находим в известных житиях обоих.

¹⁰⁹ Списки XVII в. в рукоп. Унд. № 341, л. 12, и № 1209, л. 18; сокращение этой ред. в рукоп. Унд. XVII в. № 1255. Нач. «Ничтоже тепльшия души блажайше зрети ко всякой добродетели простирающияся». На автора - архиепископа указывает, по-видимому, выражение в рассказе о переложении мощей: «узаконихом и гроб его святаго открывати в церковное славословие», если только форма глагола не есть здесь следствие обычной у древнерусских писателей нетвердости в церковно-славянском спряжении.

¹¹⁰ Рукоп. Унд. XVII в. № 1224, по почерку и формату сходная с указанным сп. жития Михаила Унд. № 1209; новые чудеса на л. 80-118 без конца.

¹¹¹ Эта ред. в нашей рукоп. времени импер. Анны. Нач. «Поновления почитати обыче древний закон». К этой ред. приложен составленный по ней синаксарь, или проложной очерк жизни святого.

¹¹² Список этой ред. в синод, сб. XVII-XVIII в. № 596, л. 13. Нач. «Много зело украшают царство диадима, багряница и самовластный скиптр». К биографии приложены акты, на которые ссылается биограф, ханские ярлыки и копия с найденной в казне рязанской митрополии подлинной грамоты Алексия на Черленый Яр с его собственноручной подписью по-гречески (Акт. Ист. I, № 3). К ярлыкам биограф присоединил заметку: «иных не возмогохом превести, зане неудобь познавамою речью писани быша (л. 34)».

¹¹³ Наприм. замечание о знакомстве Алексия с греческим языком и о его переводе Нового Завета с известием о переводе с греческого книги Литургиария митр. Киприаном (л. 16), также известие о древнем благочинии, установленном в Чудовом монастыре Алексием (л. 26).

¹¹⁴ Арх. Филарет в Обз. русск. дух. лит. I, стр. 370.

¹¹⁵ Так, он с большей уверенностью повторяет ошибочное предание об избрании Афанасия на патриарший престол в Царьграде, о чем Симон Азарьин в предисловии к чудесам Сергия говорит еще нерешительно, с оговорками. См. житие Афанасия в рукоп. Унд. XVII-XVIII в. № 288, л. 83.

¹¹⁶ Архиеп. Филарет в Обз. русск. д. лит. I, стр. 380 и Р. Свят. сент. стр. 48. По-видимому, к рассматриваемому разряду житий принадлежит новая редакция жития Варлаама Хутынского, хранящаяся в его монастыре и приписываемая Софронию Лихуду (Слов. пис. дух. чина, стр. 248. Обз. русск. д. лит. I, стр. 363); но ее не нашли мы ни в одной из рукописных библиотек, которыми пользовались.

¹¹⁷ Это сказание известно нам только по рукописи XVII в., принадлежащей Н. С. Тихонравову, № 57 без трех первых листов. Исторические сведения автора о времени Паисия так скудны, что он сознается в незнании, «каковыя ради вины» началась усобица между вел. кн. Василием и его дядей Юрием, и, неверно относя смерть последнего к 1429 году, прибавляет: «како же вел. кн. Георгий Димитриевич к Москве прииде, во время ли взятия града Галича вел. князем московским пленену ему сущу, или по взятии града яковым-любо образом прииде, о сем мы в галических древних летописцех не обретохом (л. 44)».

¹¹⁸ Отрывок в сб. Тр. Серг. л. № 806, л. 244-246. Печатное житие изд. в петерб. синод, типогр. 1850 г. с службой и похвальным словом. Из 5 посмертных чудес одно 4-е помечено 1573 г.